"Борис Минаев. Мужской день" - читать интересную книгу автора

Все выпили, и мама сказала:
- Знаешь, Жора (совсем недавно она начала называть соседа на ты, а папа
почему-то называл его так сразу, с первого дня знакомства), я что-то не
пойму, о чем вы спорите. В чем смысл?
- А ни в чем! - упрямо отозвался Нудель. - Многим кажется, что такие
мелочи не имеют значения. Но как же тогда мы будем понимать эпоху, если мы
не знаем мелочей? Если мы не можем ответить даже на самые элементарные
вопросы?
- Действительно... - ошарашенно сказала мама.
- Пирог подавали к чаю! - громко воскликнул Юрий Нудель и уронил вилку
под стол. Он долго доставал ее оттуда и повторял из-под стола, как
заклинание:
- К чаю! Именно к чаю! Вот именно что к чаю!
Тут тетя Лена покраснела и резко сказала:
- Знаешь, Жорочка, но сейчас в общем-то не девятнадцатый век!
Тут Нудель встал из-за стола снова с полной рюмкой в руках (когда он
успел ее налить, я даже не понял).
- Лена! - сказала он проникновенно. - Я ни в чем тебя не обвиняю. Ты
прекрасная мать, отличная хозяйка. Кстати, давайте за это выпьем. - Он
выпил. - Все вышесказанное не имеет к тебе никакого отношения. Какие могут
быть претензии к такому изысканному и богатому столу? (Тут тетя Лена слегка
покраснела.) Но дело в другом! В этом маленьком, - дядя Жора показал
пальцами, насколько маленьком, - в этом маленьком вопросе, как в капле воды,
отражается огромная проблема. Проблема нашего отношения к этому человеку,
имя которого мне бы не хотелось упоминать здесь всуе.
- За Пушкина? - спросил папа и выпил.
Мама посмотрела на него напряженно.
- Лев! - вдруг обратилась она к артисту. - Я что-то не пойму. Это что -
тема диссертации?
Но Лев Овалов ничего не ответил. Он сосредоточенно поедал пирог с
капустой, как бы тоже пытаясь понять смысл происходящего.
Тетя Лена увела маму на кухню, чтобы занять ее каким-нибудь разговором.
Все как бы решили оставить дядю Жору в покое, чтобы он слегка выдохся и
перестал заводиться на научные темы.
Но тут произошли и вовсе неожиданные события.
Артист Лев Овалов спокойно дожевал свой кусочек пирога, отрезал
крошечный кусочек колбаски и вдруг переместился с рюмкой в руках в глубокое
кресло.
- Итак, Жорик... - весело промолвил он. - Ты утверждаешь, что Пушкин не
закусывал водку капустным пирогом. Ну а как ты думаешь, употреблял ли он
селедку под шубой?
- Что? - побагровел Нудель.
- А я вот думаю, - веско сказал Лев Овалов своим актерским голосом, -
что Пушкин гораздо ближе к нам, чем мы думаем, он гораздо ближе и проще,
гораздо... прозаичней. Да, прозаичней! Не надо делать из поэта икону! -
весело закончил он и радостно выпил.
Все, включая нас с Танькой, потрясенно замолчали. Все понимали, что
сейчас что-то произойдет. Как на грех, тетя Лена в этот момент была на
кухне.
- Я же попросил... - тихо, но свирепо начал Нудель. - Я попросил тебя и