"И.Минин. Сто верст до города (Главы из повести)" - читать интересную книгу автора

Настала очередь получать Степанку. Хорошо! И ему отвесили полторы
буханки. Парнишка первым делом побежал к своей телеге. Здесь он долго - и
так и сяк - вертел буханку в руках, не раз понюхал. Хлеб был мягкий,
только из пекарни, еще не успел до конца остыть. И запах был такой
приятный, одурманивающий - голова закружилась. Сашко, не отрываясь и не
мигая, смотрел на братишкины руки, державшие хлеб, от нетерпения
переминался с ноги на ногу, глотал слюну.
- Во, Сашок, хлеб! - широко улыбаясь, сказал Степанко. - Давай ножик.
Сашко протянул ножик.
- Хлеб! - сказал он. Не утерпел - ткнул пальчиком в буханку.
Степанко отрезал ему большой ломоть, отрезал и себе. Затем достал
из-под полога мешочек с солью, круто насолил свой кусок, начал осторожно
кусать одними губами. А Сашок действовал совсем иначе. Он напихал в рот
сколько влезло и - раз-раз! - проглотил все сразу.
Степанко сначала хотел свою буханку спрятать под полог, но потом
подумал хорошенько, прикинул так и сяк и решительно затолкал в Сашкину
сумку всю нетронутую буханку. Оставшийся кусочек положил себе в карман.
- Вот, тащи домой, - сказал он брату. - Да смотри не трогай в пути,
отдай все матери. Она и разделит. А если тронешь, то берегись. Когда
вернусь, всю шкуру спущу. Понял?
- Как это можно - трогать? - удивился Сашок. - Ты давай, Степанко,
завяжи сумку своими руками, чтобы я и во сне развязать не смог.
Сашко был рад-радешенек.
Хлеб!


КАК КОНЧАЕТСЯ ДЕТСТВО

Нынче зимой Степанко два месяца потрудился в тайге. Тяжелая там
работа. Но выдюжил парнишка, справился с заданием. На своем Сырчике
выволок по лесовозной делянке немало лесин. И сейчас, когда они с
Митюбараном вышли на многоводную таежную Косу да увидели, что по ней
беспрерывным потоком идет молевая древесина, Степанко первым делом
подумал: "Тут где-то и мои бревна плывут..."
- Плывет! Хороший лес плывет, - глядя на воду, задумчиво сказал он.
- Да, ничего лесок. Построить бы себе домишко вон из тех бревен -
тысячу лет простоит, - согласился Митюбаран.
На крутом берегу они распрягли лошадей. Митюбаран сразу же натаскал
откуда-то сухие палки, вывороченные половодьем пни-раскоряки и запалил
большой костер. Степанко сбегал к реке, зачерпнул в котелок воды, поставил
на огонь вскипятить.
- Сейчас мы, Степанко, так налопаемся, - болтал неутомимый
Митюбаран, - что больше три дня не захочешь есть. Вот погоди...
Рядом плескалась река, и в ней в тихих заводях, надо полагать,
водилось немало всякой рыбы. Почему-то думалось, что Митюбаран, этот
бывалый и дошлый человек, достанет из-под брезента какую-нибудь хитроумную
снасть, запросто наловит лещей и щук и сварганит небывалую уху. Но
Митюбаран никакие снасти доставать не собирался.
- Дела-а! Повезло нам, - сказал он. - У тебя кумпол-то не с дырками?
Тогда слушай. В прошлом годе с Кона Олешем в Гайны съездили. Дело, брат,