"Виктор Александрович Миняйло. Звезды и селедки (К ясным зорям-1) " - читать интересную книгу автора

Будем, друзья, говорить откровенно. Революция дала беднейшим
крестьянам землю, но не смогла дать всем скотины, достаточно денег,
одежды, сапог. И тем, кто получил землю, порою немало - десятин по семь,
по восемь, нечем ее обрабатывать, и они потихоньку, в нарушение закона,
сдают ее в аренду, или, как у нас говорят, "исполу", тем же самым крепким
мужикам, на которых гнули спину до революции. Случается и так, не может
новоявленный землепользователь прокормить кучу детей и идет на заработки к
своему же "арендатору", сам идет и детей своих ведет - одного по двору
работать, вторую - детей хозяйских нянчить, а третьего коров пасти - за
харчи и три целковых "за лето", то есть от ранней травы до поздней
слякоти. Да разве пошлет такой "хозяин" своего ребенка в школу?..
Вот и выходит, что посылают в науку своих сынов да дочек большей
частью люди зажиточные и среднего достатка. Их дети составляют пока что в
классах большинство. Потому и не удивительно, что голосуют они за
"хозяйского сына".
Ну, а какова моя роль в этом?
Я уже говорил как-то - не вмешиваюсь в жизнь, не творю историю.
Ошибаются люди, когда считают себя способными на это. В историю может
войти разве что один Спартак, один Кай Юлий Цезарь, один Нерон. Легче
всех, правда, пролазят в историю нероны...
Так разве изменится что в третьей группе, если там "класкомом" будет
не Титаренко Павлик, а кто-нибудь из бедняков?..
Или посмотрим на это с другой стороны. Мы, учителя, как и
врачи-педиатры, не имеем права отказать ребенку в помощи на том только
основании, что он не бедняцкого происхождения. Мы не можем исключать его
из жизни, которая только и воспитывает гражданина. Ребенок ничего не
изменит своим глумливым "Пголетагия!", а жизнь, окружение повлияют на
него, да еще как! Так незаметно, так определенно, так неизбежно, как день
приходит за днем, как течет сама жизнь. Вот увидите! Вот увидите!..
Вот что я думаю о моих неоперившихся гусятах.
А из головы не выходит Виталик, мой сын.
Скоро и он приедет на каникулы.
Через наше село, как вы знаете, проходит узкоколейная железная
дорога. Крестьяне редко ездят по ней - дороговаты еще билеты. Особенно
если ехать с багажом.
Виталик приедет поездом. Дважды в сутки прибывает к нам чумазая
"кукушка" с четырьмя или пятью зелеными вагонами. Встречает ее на
платформе низенькая и плотная жена начальника станции, а рядом трое
белокурых, как и мать, детишек держатся за пояс ее не очень чистого
фартука.
И встречает, и провожает поезда одна начальница, потому как начальник
Степан Разуваев большей частью спит непробудным сном. Бывает, правда, что
и просыпается. Тогда идет в село, а вскоре приезжают мужики с бутылью
пригорелого самогона, а уезжая, накладывают на телегу старые шпалы, ни
много ни мало - сколько лошадям под силу. И начальник запирается в
служебной комнатенке, долго сидит задумавшись за столом, потом грохает
кулаком и стакан за стаканом тянет и тянет, пока не заснет, рассыпав по
столу свою желтую шевелюру. И пьет он, если хотите знать, не от
безответственности, а, наоборот, от избытка ответственности. Ибо по штату
он и начальник, и дежурный по станции, и телеграфист, и стрелочник, и