"Хуан Мирамар. Секретный сотрудник (роман-фантасмагория)" - читать интересную книгу автора

вместе к ожидавшему их в холле Ариелю.
В такси по дороге в Центр все молчали, только Ариель ворчал, что шофер
нарочно повез их по обводной дороге, чтобы больше содрать. Шофер вяло
оправдывался, говоря, что "трафик чок проблем",* и Ариель вскоре от него
отстал.
______________
* Уличное движение - много проблема (искаж. турец.).

Они работали переводчиками-синхронистами на семинарах ООН в Стамбуле
уже почти десять лет, и в Центре все было давно знакомым и привычным: и
полутемные коридоры без окон, и особенно светлый по контрасту с коридорами
конференц-зал, и выходящая широким окном в зал комната синхронистов, где на
длинном столе лежали наушники и материалы конференции, и уже дымилась чашка
чая, которую принес для Хосе кофейный мальчик - Сумэн, и сам Сумэн в
белоснежной накрахмаленной куртке, и техники, возившиеся со своей
аппаратурой, и приветливая улыбка, и цокающие каблучки менеджера Центра,
очаровательной Вуслат, всем своим видом опровергающей традиционное
представление о робкой и ограниченной женщине Востока.
Только всегда был внове и каждый раз поражал Кузница своей экзотической
красотой вид на Босфор из комнаты, где участники пили кофе во время
перерывов, - трудно было привыкнуть к этой живой открытке и к мысли, что это
ты здесь, на берегу Босфора и не видишь уже в этом ничего особенного.
Семинар был легким для перевода - "Борьба с голодом", никаких новых
терминов и сложных материй. И боролись с размахом - на семинаре было триста
участников. Кузниц вызвался переводить первым. И никто из ребят не
возражал - начинать всегда сложнее, а он любил начинать, любил это состояние
неопределенности и легкой тревоги, когда не знаешь ни голосов, ни манеры
выступающих, когда притихший зал ждет твоих первых слов и от них часто
зависит успех перевода.
Начало в этот раз пошло хорошо, и, отбарабанив свои пятнадцать минут и
передав микрофон Хосе, он взял у Сумэна чашку кофе и встал у открытого окна,
выходившего на Босфор.
Экзотическая открытка жила своей обыденной жизнью: по сизо-голубой воде
неспешно двигались белые паромы с красными трубами, переправлявшие людей на
азиатский берег. Из труб валил черный дым - это вначале удивляло: откуда
дым? Ведь все они на дизельных двигателях. Потом турки объяснили, что дым из
кухни, где готовят еду, - турки что-нибудь жевали постоянно и даже
сравнительно неширокий пролив не могли пересечь, не съев чего-нибудь. Слева
над россыпью домов и минаретами возвышалась сторожевая башня Галата,
построенная генуэзцами, недолго владевшими Константинополем; пахло морем,
жареной рыбой, которую готовили на жаровнях на набережной под окном, и дымом
из труб паромов, который заносил в окно легкий ветер.
"Надо позвонить, - вдруг решил он, хотя совсем о теракте, и Эджби, и
метрдотеле не думал - просто вдруг пришло решение - Надо позвонить!". И он
пошел на первый этаж, где находился платный автомат.
- Ты куда? - удивленно спросил Ариель, читавший утреннюю газету в
ожидании своей очереди переводить.
- Прогуляюсь, - ответил он.
- Смотри, - Ариель посмотрел на часы, - через двадцать минут меня
сменяешь.