"Хуан Мирамар. Секретный сотрудник (роман-фантасмагория)" - читать интересную книгу авторачурбана цаплю.
- Ну Вова, - сказала, выслушав притчу, Константинова, - ну Вова, зачем же впадать в крайности?! - Ты, старик, экстремист, - заявил Шварц. - И за это надо выпить, - добавил Дорошенко. Выпили и, наверное, оттолкнувшись от реплики Шварца, заговорили об экстремистах, ну и, конечно, о последнем случае с перерождением танков в старинные броневики. Об этом уже говорил весь город. Вообще-то, эти перерождения уже никого особенно не удивляли - много их стало, как началась война. Но происходили они в основном там, где воевали, и Украины до сих пор не касались. А тут перерождение случилось в городе, да еще такое скандальное - переродившиеся танки хотели продать Союзу правоверных. В газетах появлялись все новые подробности, правда, большая часть их потом оказывалась вымыслом местных борзописцев. Писали, например, что броневики образца Первой мировой, в которые переродились Т-76, были заправлены горючим и с полным боекомплектом и, мало того, были это не просто какие-то броневики, так сказать, что под руку попало, а был это Броневой дивизион гетмана Скоропадского, о котором писал Булгаков и который так неудачно выступил против конницы Петлюры в восемнадцатом году двадцатого века. Писали также, что в броневиках были экипажи, но этому уже никто не верил. Обо всех этих подробностях перерождения, настоящих и выдуманных газетами, и шумел карасе. - Не настоящие это броневички, - сказал Ефим, который всегда и все даже автогеном дверцы вырезать и не получилось - не берет автоген, сплав там какой-то сверхтвердый. А внутри ничего нет, по крайней мере, когда заглядываешь, внутри ничего нет, ни сидений, ничего - туман какой-то. - А ты откуда такие подробности знаешь? - спросил Дорошенко. - Танки на станции Бровары стояли к отправке готовые, а я туда ездил прибор один для института получать - вот и узнал все на месте. - К ним что, всех пускают? - удивилась Инга Кузниц. - Меня пустили, - внушительно сказал Ефим. Константинова сказала патетическим тоном: - Вы только подумайте, как, оказывается, бог следит за всеми нами! - Усмири гордыню, женщина, - произнес Шварц тонким елейным голосом, копируя патриарха, и добавил нормальным тоном, - успокойся, можешь и дальше грешить - очень ты ему нужна. - А вот у вас, Генрих, - спросила вдруг Кузница Ира Калинкина, одарив его взглядом своих серых огромных или, по выражению Константинова, "патологически непропорциональных" глаз, - а у вас, на театре военных действий, эти перерождения должны ведь часто происходить. - В нашем театре, - усмехнулся Кузниц, - пьесы все больше скучные: сидим в штабе, бумажки пишем, в окно смотрим на море - там, правда, иногда что-то взрывается или стреляют, но это по большей части арабы рыбу бьют, - он достал сигареты и вопросительно посмотрел на Константинова. - Пошли, - сказал Константинов и встал. Кузниц поднялся с пола, пристроил на книжной полке свою тарелку и рюмку и неожиданно для себя продолжил: |
|
|