"Рауль Мир-Хайдаров. Двойник китайского императора [D]" - читать интересную книгу автора

гингантомании Тилляходжаева: все его проекты, преднложения поражали
размахом, широтой, щедростью капиталовложений. Но если бы они не отрывались
от реальности, от нужд людей и могли когда-нибудь претвориться в жизнь.
Один из молодых инструкторов обкома однажды сказал о своем новом
партийном руководителе:
- Манилов, строящий прожекты, лежа на диване, и опирающийся все-таки
на свои личные средства, - наивное и безобидное дитя; но маниловы,
получивншие безраздельную власть и вовлекающие в свои бесплодные фантазии
миллионы людей и государнственные финансы, - это монстры, новые чудовища
парадоксального времени.
Убийственная характеристика дошла до ушей первого - братья по партии
постарались, и через полгода в одной из служебных командировок внутри
области неосмотрительного человека арестовали - подложили деньги, якобы
взятку, в номер, нашелся и лжесвидетель.
В кабинете прежнего секретаря обкома Пулат Муминович бывал часто,
многим своим начинаниям получил "добро" и поддержку, но сейчас он его не
узнавал.
Размах отразился и тут: апартаменты увеличили за счет двух соседних
комнат, но все равно, наверное, не получилось, как того хотел хозяин, чтобы
шли к нему по красной ковровой дорожке долго-долго, чувствуя дистанцию.
Поражал размерами и стол, несуразность котонрого бросалась в глаза не
из-за его величины, а из-за пропорций, - он оказался невероятно низким.
Персональный дизайнер с мебельной фабрики учел наполеоновский рост владельца
кабинета и его марншальские замашки. Оттого и примыкавший к письнменному
длинный стол для совещаний тоже вынглядел карликовым. Кабинет
отремонтировали нендавно, и Пулат Муминович представил, каково будет
просиживать за такими столами на уродливо низких стульях на долгих
совещаниях-разносах, что любил устраивать первый.
Говорили, что он чуть ли не патологически не выносил рослых людей,
впрочем, это не относилось к прекрасному полу, и потому круто пошли в гору
малорослые руководители. По-видимому, он не сонмневался, что со временем за
специально заказаннными столами появятся только подобные ему люди.
Не оттого ли он посадил Пулата Муминовича в отдалении, чтобы не
чувствовать его явного финзического превосходства. Махмудов как-то читал
книгу о делопроизводстве на Западе, как там комнплектуются руководящие кадры
в отраслях, и обнратил внимание, что претенденту с явно выраженнными
физическими недостатками вряд ли доверят высокий пост, судьбу людей,
коллектива, потому что собственный комплекс ущербности в какой-то момент
может отразиться на отношениях с подчинненными, а значит, и на деле. Сейчас
Пулат Мунминович видел, как ему казалось, классический принмер,
подтверждающий эту концепцию.
Странный вышел разговор, если длинный, пунтаный монолог Наполеона можно
было бы так нанзвать; он даже рта не дал раскрыть Пулату Муминовичу.
Махмудов, слушая человека, от которого зависела его судьба, вдруг невольно
вспомнил Муснсолини из того трофейного документального фильнма, что видел в
Москве студентом. Казалось, что общего между бесноватым дуче и маленьким
кругнлым человеком с пухлыми руками, сидевшим за полированным
столом-аэродромом? И тут он понял, что люди в толпе или такие, как он,
одиночки моментально попадали под гипноз власти и силы. Эти гнетущие чары
ничего, кроме страха и послуншания, не внушали, а флюиды страха, излучаемые