"Рауль Мир-Хайдаров. Путь в три версты" - читать интересную книгу автора

ходил, работали, считай, по две смены, да как работали! Вот тогда-то,
вымотанный работой, третий год без отпуска (то на свадьбу деньги нужны были,
потом квартиру надо было обставить, потом Машенька с Зариком год не
работала), запустил он учебу и решил бросить институт. Учиться абы как он не
умел, как не умел работать спустя рукава. Иной зачет, даже экзамен он мог
сдать, только скажи: "Понимаете, днюю и ночую на сернокислотном, не
успел..."
Его бы поняли, потому что в вечернем институте преподавали инженеры из
треста и заводоуправления, главные инженеры специализированных организаций,
С ними он ежедневно встречался на стройке и на планерках; не раз сидел
рядом в президиумах. Знал Дамир, что таким испытанным методом пользовались
многие. "Многие еще не все" - давнюю поговорку отчима навсегда запомнил
мальчишка.
А что было дома, когда Каспаров объявил о своем решении бросить учебу,
лучше не вспоминать.
Потом, на работе, Дамир обдумывал все, что говорила жена, и выходило,
что кругом Машенька права. Разве ей было легче? В комплексной бригаде
отделочников ей и штукатурить и малярить приходится, порою на такой высоте,
что глянуть вниз страшно. Летом целый день на жаре, ниже тридцати не бывает,
зимой на холоде, а о сквозняках круглогодичных и говорить не приходится.
А Зарик? Ведь его утром нужно в ясли отвести, а вечером вовремя
забрать. А объекты у нее сегодня на одном краю города, а завтра на другом.
И разве уходил он на работу хоть раз без горячего завтрака и не ожидал
ли его всегда ужин? Как бы ни уставала, разве легла она хоть раз до его
прихода с занятий? И каждый понедельник не удивлял ли он своих гвардейцев
выстиранной и выглаженной спецовкой а ведь стиральную машину они купили
совсем недавно. А какой роскошный подарок - книжный шкаф и письменный стол -
сделала она на свои премиальные ему к окончанию первого курса. Кончилось
тем, что Машенька, несмотря ни на какие возражения начальства - дошла до
парторга! - заставила мужа взять отпуск за два года, и Дамир к весенней
сессии рассчитался со всеми "хвостами".
Когда он учился уже на четвертом курсе, главный инженер не раз говорил
ему:
- Ты уж, Каспаров, не обижайся, что не берем в аппарат, место для тебя
нашлось бы, хотя инженеров у нас хватает, да вот беда - толковых мастеров и
бригадиров в обрез... - и не то шутя, не то всерьез сетовал: - Каждый раз
трестовскому парторгу говорю, что медвежью услугу он мне оказывает: самых
толковых бригадиров и лучших рабочих лишаемся - кончают вузы, уходят в
аппарат, а то и в другие организации.
В тридцать лет, как раз в день своего рождения, Дамир Ахатович получил
диплом. В своем управлении оставаться не захотел, было странно, что придется
на иной основе строить отношения с друзьями и товарищами И главный инженер
рекомендовал Каспарова коллеге из дорожного управления. Так Дамир Ахатович
оказался в кабинете с лаково блестевшей, свежевыкрашенной голландской печью
под началом Киры Михайловны.
Когда главный инженер представлял Каспарова начальнику управления, тот,
не дослушав до конца, глядя с улыбкой на неловко переминавшегося с ноги на
ногу Дамира Ахатовича, сказал:
- Хорошо, брат, действительно гвардеец. Берем! - и добавил: - Не
обижайся, я бы и не гвардейца принял, дело в том, что мужиков в управлении