"Георгий Миронов. Гриф" - читать интересную книгу автора

Князь поднял голову. Камера была та же. А вот арестантов он не узнавал.
На всех шконках, он мог поклясться, сидели, лежали и хмуро смотрели на него
совсем другие люди. У стоявшего ближе всех в руке сверкнула заточка...
Он устало выдохнул воздух сквозь сомкнутые губы.
Жутко ломило затылок...

"ИГРЫ ПОД ИНТЕРЕС ЗАПРЕЩЕНЫ" (ИЗ "ПРАВИЛ ВНУТРЕННЕГО РАСПОРЯДКА)

...Жутко ломило затылок...
Он ощупал голову - старые, полученные еще в "ментовке" гематомы и
ссадины, свежих ран и ушибов не было.
И камера, он мог бы поклясться, была та же. Он вчера сделал ногтем
царапину на толстом слое старой синей краски, покрывавшей стену возле
шконки. Камера та же, а люди другие. Не экономят на нем, похоже. И установка
жесткая - сломить, а то и опустить. А дальше - по обстоятельствам.
Нескладно как-то вышло, огорчился Князь. Один в поле не воин, тем более
что и поля-то нет. Его много лет учили тому, чтобы раскованно чувствовать
себя в одиночку в стане врагов. Но тут расклад выходил какой-то совсем не
аккуратный: зэк с заточкой стоял на расстоянии вытянутой руки и в любой
момент мог полоснуть его по шее.
Зэки, лежавшие вповалку на втором и третьем рядах шконок, начали
медленно спускаться в узкое свободное пространство камеры. В такой тесноте
он, как царь Леонид в Фермопилах, мог бы продержаться довольно долго у своей
шконки, - второго и третьего рядов над ней не было, ибо из стены выступало
тупое колено вентиляционной трубы. Выстоять-то он бы выстоял, однако ж конец
все одно один - тут бы лучше переговоры. Но переговоры, как учили в Военном
институте, лучше вести с удобной позиции и в удобное для тебя время. Сейчас
и позиция, и время были из рук вон плохими...
Зэк возле его шконки поиграл заточкой, чуть-чуть повернул голову в
сторону, чтобы убедиться, что за ним - вся камера. В прямом и переносном
смысле слова.
Этого мгновения Князю было достаточно, чтобы подтянуть ноги к груди и,
чуть повернувшись, выпрямить их в сторону зэка с заточкой. Сведенные вместе
ноги, как таран ударив в причинное место зэка, буквально впечатали его в
толпу. Зэк с заточкой повалил нескольких, стоявших в проходе, кого-то задел
в движении заточкой, полилась кровь, раздались крики.
На крики и свалку тут же среагировали вертухаи. Дверь камеры открылась,
и строгий голос контролера спросил:
- Что, сволочи, опять новенького порезали?
Он был настолько уверен в утвердительном ответе и в том, что виноватых
опять не сыщется, что прошел, ступая где на пол, а где и на тела упавших
обитателей камеры к окну и глянул сверху вниз на лежавшего Князя.
Их глаза встретились. В глазах контролера было недоумение. В глазах
Князя - сочувствие. Дескать, извини, так уж получилось.
- С тобой все в порядке?
- Все нормалек, начальник, - усмехнулся Князь.
- Ты целый?
- Целее не бывает.
- И тебя не порезали?
- Нет. Там один парнишка на гвоздь напоролся, - Князь кивнул в сторону