"Григорий Ильич Мирошниченко. Ветер Балтики " - читать интересную книгу автора

встретятся с разными погодными условиями. Над морем может оказаться
многослойная облачность. При пробивании густой облачности не исключено
обледенение самолета. Часть маршрута, особенно над территорией противника,
будет проходить близ берега, где даже при безоблачном небе во второй
половине ночи образуются густые туманы. А такие ориентиры на маршруте, как
острова Гогланд и Борнхольм, очень часто бывают закрыты туманом, и тогда их
трудно отличить от морской поверхности. "Исчезновение" этих островов,
конечно, осложнит навигационную обстановку.
Жаворонков, внимательно слушавший информацию "метеобога", неожиданно
спросил:
- Что же вы предлагаете? Ведь немцы не сообщат вам, какая, скажем,
завтра ночью ожидается погода в Берлине.
- Я предлагаю высылать экипаж дальнего разведчика для определения
погоды по маршруту и у берегов Германии. На борту такого разведчика надо
обязательно иметь инженера-метеоролога. Только при этих условиях мы можем
рассчитывать на достаточную информацию о погоде.
- Сами полетите?
- Полечу. И Шестаков полетит.
- Добро! - заключил генерал.
Однако первый же прогноз, подготовленный Каспиным на основе
теоретических данных и разведки погоды над Эзелем, оказался несостоятельным.
Пролетев траверз Либавы, экипажи уперлись в мощную и густую стену
облачности, которая закрывала горизонт над землей и морем.
Генерал-лейтенант, не доверяя уже теоретическим познаниям Каспина,
приказал ему сесть в самолет и через каждые два часа докладывать о
результатах разведки погоды.
- Пора вам "сделать" настоящую погоду, - серьезно сказал Жаворонков и,
улыбаясь, добавил:
- Короче, не возвращайтесь без положительных результатов.
Метеосводки Каспина в течение нескольких дней скрупулезно изучались
летным составом. По ним можно было судить, когда наступают резкие перемены в
температуре воздуха, особенно над морем и, главным образом, на подступах к
территории Германии, где отмечаются районы кучевых облаков, где густые
дождевые полосы, какие дуют встречные ветры.
Туманные ночи без звезд, без луны наводили тоску. Наконец к вечеру 5
августа Каспин с борта самолета дал хороший прогноз.
- Ну, теперь все - надо лететь! - сказал полковник Преображенский,
надевая перчатки и застегивая комбинезон. - Надо пробиваться к намеченной
цели.
Пробиться к намеченной цели!
Эти слова с некоторых пор в жизни Евгения Николаевича были наполнены
глубоким смыслом. Годы службы в морской авиации стали для него ступеньками в
восхождении к высотам боевого и летного мастерства.
Полковник Преображенский не любил рассказывать о себе и, если вдавался
в воспоминания, то это бывало редко. По его словам, он никогда не собирался
и никогда не думал стать военным летчиком.
Жил он в маленьком, ничем не примечательном городке Череповец, учился в
педагогическом техникуме, готовился стать сельским учителем. И случилось
так, что деревенский парень, впервые оказавшийся в городе, из техникума
шагнул в большую летную жизнь.