"Юрий Мишин. Иной ("Секретный Дозор" #2) " - читать интересную книгу автора

оттачивают искусство взлета-посадки.

Ну, вот и третий. Пора. Я взглянул еще раз на полосатый торец полосы,
медленно уплывающий назад, и собрался было ввести машину в разворот, как
инструктор по самолетному переговорному устройству неожиданно гаркнул:

- Вводная! - и тут же вытянул до предела регулятор качества смеси,
заглушив двигатель. - Отказ двигателя! Действия пилота в особых случаях!

Я начал потеть. Не то, что бы испугался. Просто одно дело, знать эти
самые случаи, которые могут возникнуть в полете теоретически. В воздухе все
совсем по-другому. Сколько раз убеждался, что на практике многое выглядит
иначе. Я ругал себя, за то, что твердо решил не применять навыков Иного в
пилотировании самолетов и вертолетов. За исключением острой необходимости.
Был ли это тот самый момент? Кто может сказать заранее? Хотя вероятнее всего
нет. Ведь выключение не самопроизвольное. Рядом инструктор, а под крылом
бетонка. Надо только умудриться, как-то попасть на нее.

Посмотрев вниз, я про себя отметил, что полосы уже не видно. Значит,
надо поторапливаться. "Цессна", будучи очень легким самолетом, весьма охотно
теряла скорость и через несколько секунд уже была готова, свалиться на
крыло, а может быть и в штопор. Продолжая потеть, я доложил руководителю
полетов об отказе двигателя, толкнул штурвал от себя, направив нос самолета
к земле и, одновременно ввел "Цессну" в разворот. Быстрый взгляд на
высотомер. Почти триста метров. Так. Высоты достаточно. Даже, пожалуй,
многовато. Теперь вариометр. Снижение два метра в секунду. Я подумал, что
надо бы побольше, а то можно промахнуться и резче отдал штурвал от себя.
Самолет дернулся. "Тихо ты, чистокровный "янки"".

- Спокойнее, - назидательно сказал Назимов. - Всегда помни: пла-авно,
но энергично. В авиации нет понятия "резко"!

Я мельком взглянул на этого здоровенного пилота. Михаил Иванович
неподвижно, как гранитная глыба сидел в левом кресле, демонстративно
приподняв руки, давая тем самым понять, что не вмешивается в управление
самолетом. И, похоже, не собирается вмешиваться. Ветер посвистывал в
лопастях неподвижно, как простая палка висящего, винта. Земля приближалась
со скоростью уже шесть метров в секунду.

"Пора или не пора делать четвертый?", - гадал я как та бабка. От его
своевременности зависела точность выхода на полосу. "Промахнусь, и второй
попытки не будет". В конце концов, решил, что пора и, сделав последний
разворот, посмотрел на ВПП. Торец был несколько левее, но это исправимо.
Пока все в пределах допустимого. Надо лишь слегка дать левую ногу. Так,
теперь скорость. Сто тридцать. Великовата. Снижение? Те же шесть семь метров
в секунду. Вроде нормально. Торец? На месте.

- Закрылки, - напомнил Назимов.

"Тьфу ты, чуть не забыл", - подумал я, выпуская их сначала на десять