"Павел Андреевич Мисько. Красное небо " - читать интересную книгу автора

все еще сочится сукровица...
Вскоре взрывы и выстрелы стихают. Немцы из оцепления приблизились к
огню. Некоторые без головных уборов, без шинелей и оружия, ежатся от холода.
Медленно подошли ближе к месту пожара и люди, словно второй круг
оцепления...
От жары больно глазам. Снег вокруг пожарища растаял на десятки метров.
Чернеет влажная земля, отсвечивают лужи... И кажется, что это столько
разлито крови...
Вдоль шеренги, между немцами и нашими, бежит Степа - мы узнаем его еще
издали.
- Таню не видели? Дядька, Настусиной Тани не встречали здесь? - голос у
него встревоженный, дышит прерывисто.
Скользя и оступаясь, он обегает всех и круто поворачивает к деревне...
Какая-то смутная тревога закрадывается мне в сердце и растет там,
растет...
Я тоже осматриваюсь по сторонам, ищу глазами Таню. Потом прохожу в одну
сторону, в другую и возвращаюсь к Петрусю... Не видно нигде этой девчонки.
Дрыхнет, наверное, дома, как после бани...
В клубе обрушились стены. Пламя словно вздохнуло с облегчением и
перестало выть: дело сделано... По вздыбленной буграми жести крыши
перебегают, суетятся золотистые искры-муравьи.
- Нету Тани?! - подбежал к нам, задыхаясь, Степа.
Мы покачали головами.
- Коля... - У Степы стучали зубы. - Ты это... Нету Тани и дома!..
- Придет твоя "немка", никуда не денется... - я стараюсь оставаться
спокойным. Таким взволнованным нашего своенравного командира я еще никогда
не видел.
- Сволочь ты! - обеими руками Степа ухватил меня спереди за рубаху. -
Ты знаешь, что она пошла вечером в клуб и не вернулась? И бабке сказала
перед уходом... - Степа просто задыхался. - Все сказала... Погибла ее
мама... Разбомбили фашисты эшелон! Бабка Настуся в параличе лежит!..
- Пусти его... - подошел Сергей, силой отрывая его руки от меня: я тоже
уже задыхался. - Правда, Коля... Ошиблись мы в Тане... - Сергей, словно
клещами, сжал мне плечо. - Вчера, уже в сумерках, принесла мне пистолет и
два заряженных автоматных магазина. Из школы вынесла вместе с помоями...
Я будто окаменел. До меня еще не доходило все то ужасное, что могло
случиться с Таней. Я непонимающе смотрел то на Сергея, то на Степу. У
Петруся кривился разинутый рот, он судорожно старался сглотнуть.
Степа вдруг сорвался с места и еще раз побежал к бабке Настусе - как
она там? А может, Таня объявилась?
Вышел за оцепление и бродил среди жителей, как неприкаянный, Карл
Шпайтель - кого-то разыскивал. Шапка у него натянута на уши, из-под
распахнутой шинели розовеет от огня нижняя рубаха. Кителя на нем нет,
видимо, остался в огне.
Вот денщик приблизился к нам, внимательно всмотрелся, потом что-то тихо
сказал Сергею и пошел за толпу, в зыбкий мрак. Сергей подался вслед за ним.
Возвратились они тоже по одному. Шпайтель вздыхал и бормотал:
- Ай, Танья, Танья... Мали девашка Танья...
Сергей молча, сгорбившись, остановился возле нас. Губы его были плотно
сжаты, левая щека дергалась...