"Владимир Митыпов. Инспектор Золотой тайги " - читать интересную книгу автора

участвовал в операции в конторе "Исидо". Увидев капитана, вышагивающего в
сопровождении вооруженных казаков, он мгновенно захлопнул дверь.
- Стой! - скомандовал подхорунжий, едва Ганскау ступил на тормозную
площадку, освещенную скудным светом грязного фонаря, вздрагивающую и гудящую
от лязга буферов и грохота колес. В открытую тамбурную дверь рвался ледяной
ветер.
И вдруг Ганскау понял: эти семеновские мясники, не различающие в
первобытном своем невежестве иных оттенков антибольшевизма, кроме
"престол-отечества", сейчас с превеликим удовольствием расстреляют его,
барона Ганскау, как какого-нибудь мешочника. Это было до того чудовищно и
нелепо, что железный функционер "Временного правительства автономной Сибири"
попросту растерялся. Так хорошо задуманная комбинация, которая должна была
избавить его от лап "Черного дракона", оборачивалась пошлейшим расстрелом в
заплеванном тамбуре. Для изыскания спасительного выхода в распоряжении
барона Ганскау оставались считанные секунды. На помощь со стороны
рассчитывать не приходилось - во всем поезде о его существовании знали лишь
доносчик-проводник да люди "Кокурюкая", которые, запершись в купе, наверняка
ломали головы над только что увиденным. В памяти на миг всплыло недоумевающе
встревоженное лицо китайца... Кажется, некий выход все же есть.
- Эх, места тут маловато, а то шашкой-то как браво бы,- вздохнул
подхорунжий, передавая сак казаку, и начал расстегивать кобуру.
- Я протестую! Я вовсе не большевистский агент, как вы полагаете! -
заговорил Ганскау, стараясь придать голосу всю возможную твердость.- Вы в
этом убедитесь, если постучите вон в то крайнее купе. Там едет мой товарищ.
По поручению представителя Японии, капитана Куроки, мы везем для передачи
генералу Хорвату секретный пакет и золотую валюту.
- Золото? - подхорунжий дернул щекой и опустил уже извлеченный
револьвер.- Для Хорвата, говоришь? Ни хрена, генерал не пропадет и без него,
а вот нам оно будет в самый девке раз. Верно я говорю, орелики? - повернулся
он к казакам.
Те в отборных выражениях высказали свое полное согласие.
- Ну, гляди у меня, если ты соврал! - предупредил подхорунжий, грозя
пальцем.- Казачки, держи его покамест на мушке.
Он прошел в коридор и уверенной рукой постучался в указанное купе.
- Ну-ка, открой-ка!
Никто не отзывался. Подхорунжий выругался и забарабанил кулаком.
- Живо, кому говорят!
И тут в ответ изнутри загремели выстрелы. От лакированных дверей
красного дерева брызнули осколки. Подхорунжий отшатнулся и, выгибаясь всем
телом, упал в проходе. Казаки остолбенели с разинутыми ртами. Все это
уместилось в ничтожно короткий миг, которого для Ганскау было достаточно. Он
рванул входную дверь вагона и одним махом выбросился наугад в гремящую
ветреную темноту, машинально успев отметить набегающие огни окраины Харбина.

* * *

Несмотря на позднее время, в небольшом двухэтажном особняке,
расположенном в лучшей части европейского квартала Харбина, еще продолжалось
чрезвычайное и экстренное заседание "Временного правительства автономной
Сибири". Особняк этот принадлежал негласному финансово-экономическому