"Владимир Митыпов. Инспектор Золотой тайги " - читать интересную книгу автора

"Запомни, сын, что я скажу,- в перерывах хрипел он.- Потерял - молчи,
нашел - молчи... Не верь никому... Если ты нищ - друзья тебя бросят, а если
богат - в зависти своей врагами станут... Одному себе верь..." Другую
мудрость Борис Борисыч открыл сам: капитал не должен бездельничать, он
должен работать, недаром говорят, что деньга к деньге идет. И Жухлицкий стал
отдавать деньги в рост.
Окрепнуть, стать прочно на ноги ему немало помогло то, что в 1879 году
в России отменили шестипроцентный максимум годовых, и наказуемость
ростовщичества отпала сама собой. Правда, в 1893 году все же ввели
наказуемость за дачу денег в рост из более чем двадцати процентов годовых,
но Борис Борисыч к тому времени пудами выколачивал золото из своих
собственных площадей...
Приобретая прииск, Жухлицкий знал, что это верный барыш. Однако он не
знал другого - что в Золотой тайге наступает время таких, как он. Вместе с
сотнями беглых каторжников, чьи кости остались дотлевать по берегам
золотоносных ключей и на таежных тропах; с Бенкендорфом, из столичного
далека смотревшим с барственной небрежностью на прииски за тридевять земель;
с коммерции советником Лапиным, который сам побаивался затеянного дела и
смиренно уповал на бога; с зауряд-хорунжим Мясным, широкой душой, хватом и
гулякой, который, ничтоже сумняшеся, мог проиграть свои прииски в карты, -
вместе со всеми ими уходила в прошлое безалаберная, щедрая на фарт и
погибель юность Золотой тайги.
Неизбежная, как вдох для всего живого, наступала новая пора...

ГЛАВА 1

Около десяти часов утра четвертого апреля 1918 года к японской
коммерческой конторе "Исидо" во Владивостоке с противоположных сторон, но
почти одновременно подошли четверо мужчин. Солидный китаец в очках, по
виду - деловой человек, и его слуга, несший портфель, вошли первыми. Двое
других, русские, в военных френчах со споротыми знаками различия, некоторое
время оставались на улице, покуривая и безразлично разглядывая пустынный в
этот час переулок. Потом они враз отбросили папиросы и быстро скрылись в
здании конторы "Исидо".
В небольшой коридорчик с мутным окном в конце выходили две двери. Одна
стояла настежь, и за ней в комнате, тесно заставленной обычной канцелярской
мебелью, никого не было. Зато из-за плотно прикрытой двери напротив
доносился неразборчивый визгливый голос, выдававший большое раздражение.
Посетители в военных френчах направились туда. Это был кабинет хозяина
конторы. В данный момент в кабинете кроме возмущенного китайца и его слуги
находились трое японцев - сам хозяин и двое его служащих.
- Господа офицеры,- почтительно обратился китаец к вошедшим военным,-
вот они здеся, покорнейсе просю быть свидетелями...
На эту недосказанную просьбу господа офицеры откликнулись мгновенно -
они выхватили пистолеты и открыли огонь.
Первый выстрел наповал уложил хозяина "Исидо", вторая и третья пули
попали в служащего, стоявшего возле открытой дверцы сейфа, другой служащий,
легко раненный в предплечье, свалился за массивным креслом в углу и
притворился мертвым.
- Так будет со всеми, кто попытается препятствовать священному