"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

"Стортинг". По обеим сторонам дорожки, посыпанной гравием, - бесчисленное
множество теннисных кортов. Теперь закроем глаза и представим себе ряд
кабинок и длинный-длинный песчаный пляж. Дальше - английский парк и в
глубине его бар и ресторан "Спортинга" в старой оранжерее. Все это вместе
похоже на полуостров, принадлежавший в начале века автоконструктору
Гордону-Грамму.
Выше, рядом со "Спортингом", за проспектом д'Альбиньи, начинается
бульвар Карабасель. Он идет зигзагами к отелям "Эрмитаж", "Виндзор" и
"Альгамбра". Можно сесть и на фуникулер. Летом он работает до двенадцати
ночи, и ждут его на крошечной станции в виде шале. Растительность здесь
самая разнообразная, так что нельзя понять, где находишься: в Альпах, на
побережье Средиземного моря или в тропиках. Лилии, мимозы, ели, пальмы.
Если подниматься на гребень холма пешком, по бульвару, то впереди
открывается панорама: гора, озеро, а за ним - призрачная страна,
называемая Швейцарией.
В "Эрмитаже" и "Виндзоре" теперь меблированные комнаты, тем не менее в
"Виндзоре" почему-то по-прежнему вертящаяся дверь, а в "Эрмитаже" -
застекленный вестибюль. "Виндзор" построен в 1910 году, и его белый фасад
напоминает пирожное-безе, так же, как фасады "Рула" или "Негреско" в
Ницце. "Эрмитаж", цвета охры, мрачнее и величественнее. Он как
брат-близнец похож на отель "Руаяль" в Довиле. Неужели там теперь
действительно сдают квартиры внаем? Ни одно окно не освещено. Нужно
набраться смелости и, миновав темный вестибюль, обойти весь дом, чтобы
наконец убедиться в том, что здесь никто не живет.
"Альгамбру" снесли. От окружавших ее садов не осталось и следа. Здесь
определенно собирались построить гостиницу в новом вкусе. Мгновенно
вспоминаю: летом сады вокруг "Эрмитажа", "Виндзора" и "Альгамбры" были
словно Потерянный Рай или Земля Обетованная, какими мы их себе
представляем. Но в каком же из них цвело столько георгинов под
балюстрадой, облокотившись на которую мы смотрели вниз, на озеро? Неважно.
Мы последними застали те времена.
Поздний зимний вечер. По ту сторону озера едва различимые огни
Швейцарии. От пышной растительности бульвара Карабасель осталось несколько
сухих деревьев и чахлый кустарник. "Виндзор" и "Эрмитаж" стоят черные,
будто обгорелые. Великолепный курорт с разноязыкой толпой превратился в
обычный городишко такого-то департамента отдаленной французской провинции.
Нотариус и супрефект играют в бридж в пустом казино. С ними вместе играют
мадам Пиго, владелица парикмахерской, сорокалетняя блондинка, благоухающая
духами "Шокинг", Фурнье-младший, чье семейство имеет три трикотажные
фабрики в Фаверже, и Сервоз, владелец фармацевтических лабораторий в
Шамбери, великолепный игрок в гольф. Ходят слухи, что мадам Сервоз, жгучая
брюнетка в отличие от мадам Пиго, томной блондинки, все катается на своем
BMW в Женеву и обратно. Она охотница до молодых людей, и ее не раз видели
вместе с Пемпином Лаворелем. Можно привести еще тысячу таких же пошлых и
скучных подробностей из повседневной жизни городка, потому что люди и
нравы совершенно не переменились за эти двенадцать лет.
Кафе закрыты. Только из дверей "Синатра" льется розоватый свет. Хотите
- зайдем, посмотрим, на месте ли панели из красного дерева и лампа под
клетчатым абажуром слева от бара? Со стены по-прежнему смотрят Эмиль Алле,
победивший на чемпионате мира в Энгельберге, Джеймс Кутте, Даниэль