"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

Пакье-Папар... И когда, получив ключ, мы тоже расписались, мне показалось,
что "граф Виктор Хмара", как жирное пятно, испортил всю картину.
Мимо нас шествовали на пляж дети, их мамы, бабушки и дедушки, все очень
чинные, с сумками, махровыми полотенцами и подушками. Несколько молодых
людей обступили и принялись расспрашивать высокого человека с короткими
темными волосами, в расстегнутой на груди армейской рубашке цвета хаки. Он
опирался на костыли.
Угловая комнатка. Одно окно выходит на эспланаду и озеро, другое
заколочено. Высокое зеркало на ножках и столик, покрытый кружевной
салфеткой. Кровать с медными решетчатыми спинками. Мы встали с нее лишь с
наступлением темноты.
Когда мы спустились в вестибюль, я увидел, как вернувшиеся с пляжа
ужинают в столовой. Все они были одеты по-городскому. Даже дети: мальчики
в галстучках, девочки в нарядных платьицах. Зато мы оказались
единственными пассажирами на палубе "Адмирала Гизана". Обратно он плыл еще
медленнее. Останавливался у пустых причалов и опять пускался в путь,
старая, измятая посудина. Сквозь листву светились окна вилл. Вдали
виднелось казино, освещенное прожекторами. Наверное, там сегодня
какой-нибудь праздник. Мне хотелось, чтобы пароход помедлил на середине
озера и остановился у полузатонувшего понтона. Ивонна спала.


Мы часто ужинали вместе с Мейнтом в "Стортинге". Садились за столик под
открытым небом, покрытый белой скатертью. На каждом таком столике лампа с
двойным абажуром. Похоже на фотографию торжественного ужина на
благотворительном вечере в пользу детей-сирот в Каннах 22 августа 1939
года, или ту, которую я всегда ношу с собой: там заснят мой отец со своими
ныне уже умершими знакомыми 11 июля 1948 года в каирском казино в ночь
избрания юной англичанки Кэй Оуэн мисс "Bathing Beauty" ["Краса курорта"
(англ.)]. Точно так же выглядел "Спортинг" в то лето, когда мы там
ужинали. Та же обстановка. Те же "светлые" ночи. Те же лица. Да-да,
некоторые из них я узнал.
Мейнт появлялся то в одном, то в другом своем ярком смокинге, Ивонна
надевала платья из муслина или крепа. Она любила и шарфы болеро. Я же был
обречен вечно ходить в одном и том же фланелевом костюме и галстуке
"Интернэшнл Бар Флай". Вначале Мейнт часто возил нас в "Святую Розу",
кабаре на берегу озера недалеко от Ментон-Сен-Бернара, а точнее, в
Вуарене. Он был знаком с его хозяином, неким Пулли. Мейнт сказал, что
Пулли не имеет вида на жительство. Толстяк с мягким взглядом был сама
деликатность. И со всеми сюсюкал. "Святая Роза" считалась шикарным
заведением. Там собиралась та же роскошная публика, что и в "Спортинге".
На террасе с перголой танцевали. Помню, я прижал к себе Ивонну и подумал,
что просто жить не смогу без запаха ее волос и кожи, а музыканты играли
блюз.


В общем, нам на роду было написано встретиться и соединиться.
Возвращались мы очень поздно, так что пес уже спал в гостиной. С тех
пор, как мы с Ивонной стали жить вместе в "Эрмитаже", его меланхолия
возросла. Каждые три часа он с обязательностью маятника обходил нашу