"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

обалдеет - вот увидите!"
Накануне конкурса Ивонна потребовала шампанского. Она готова была
плакать, как маленькая девочка перед выступлением на школьном празднике.


Мы должны были встретиться с Мейнтом в холле ровно в десять часов утра.
Соревнования начинались в полдень, но он решил выйти заранее, чтоб еще
кое-что уладить: в последний раз проверить, в порядке ли машина, дать
необходимые наставления Ивонне и на всякий случай слегка размяться.
Он непременно желал присутствовать при сборах Ивонны: она не знала, что
ей надеть: розовый, цвета фуксии, тюрбан или большую соломенную шляпу.
"Тюрбан, дорогая, тюрбан", - раздраженно торопил ее Мейнт. Она была в
белом широком платье. Он - в чесучовом костюме песочного цвета. Я всегда
запоминаю, кто во что одет.
Все мы: Ивонна, Мейнт, я и пес - вышли на улицу. Такого солнечного
июльского утра мне потом не случалось видеть. Легкий ветерок раскачивал
большой сине-золотой флаг на столбе перед гостиницей. Чей это флаг?
Мы отъехали вниз по бульвару Карабасель, не нажимая на тормоза.
Машины прочих участников конкурса уже стояли по обе стороны широчайшей
аллеи, ведущей к "Спортингу". Когда громкоговоритель объявит ваш номер и
фамилию, вы должны немедленно предстать перед жюри, восседавшим на террасе
ресторана. Аллея шла под уклон, к круглой площадке, так что судьи видели
каждое выступление от начала и до конца.
Мейнт велел мне пробраться к ним как можно ближе и запомнить все
происходящее, вплоть до мельчайших подробностей. В особенности выражение
лица Дуду Хендрикса, когда Мейнт будет выполнять свой смертельный номер.
И, если надо, даже записать.
Мы ждали своего выхода, сидя в "додже". Ивонна, уткнувшись носом в
смотровое зеркальце водителя, подкрашивалась. Мейнт, надев странные темные
очки в стальной оправе, промокал платком виски и подбородок. Я гладил пса,
а он глядел на каждого из нас с неизбывной тоской. Мы остановились у самой
ограды теннисного корта, там как раз играли четверо: две женщины и двое
мужчин, - и, желая немного отвлечь Ивонну, я указал ей на одного из
теннисистов, похожего на французского комика Фернанделя. "А что, если это
он и есть?" - подзадоривал я ее. Но она не слушала. От волнения у нее
дрожали руки. Мейнт покашливал, чтобы не обнаруживать беспокойства. Потом
включил радио, и оно заглушило действующий на нервы звук отскакивающих
теннисных мячей. Мы все трое сидели не шелохнувшись и с замиранием сердца
ждали, когда же сообщат о начале конкурса. Наконец громкоговоритель
объявил: "Уважаемых участников соревнований на кубок "Дендиот" просят
приготовиться". И через несколько минут: "Участники номер 1, госпожа и
господин Жан Атмер!" По лицу Мейнта пробежала судорога. Я поцеловал
Ивонну, пожелал ей удачи и в обход направился к ресторану "Спортинга". Я и
сам немного нервничал.
Члены жюри сидели за светлыми деревянными столами, поставленными в ряд
под красно-зелеными зонтиками. Вокруг толпились зрители. Некоторым
посчастливилось занять места за соседними столиками и попивать аперитив,
но большинство смотрело стоя. Все были в пляжных костюмах. Я подобрался
поближе к судьям, следуя указаниям Мейнта, и стал глядеть на них во все
глаза.