"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

11


Со временем картины прошлого заволоклись туманом: то зеленоватым, то
сиреневатым флером. Флером? Нет, скорее я вижу Ивонну и Мейнта сквозь
заглушающую звуки завесу и не могу сорвать ее, чтобы услышать их голоса.
Боюсь, что скоро перестану различать даже лица и, чтобы немного оживить их
в памяти, я и...
Хотя Мейнт был на несколько лет старше Ивонны, они подружились
давным-давно. Оба они скучали в своем захолустном городишке, оба мечтали.
Это их сблизило. Они надеялись при первой же возможности уехать из этой
"проклятой дыры" (по выражению Мейнта), где было весело только летом, в
"сезон". И вот однажды Мейнт сошелся с бельгийским бароном-миллиардером,
остановившимся в "Гранд-Отеле" в Ментоне. Барон влюбился в него без
памяти, что для меня нисколько не удивительно, поскольку в юности Мейнт
был недурен собой и обладал прекрасным чувством юмора. Под конец бельгиец
уже не мог без него обходиться. Мейнт представил ему Ивонну как свою
"сестренку".
Барон-то и вытащил их из "проклятой дыры", и они всегда рассказывали
мне о нем с нежностью, почти как об отце. У него была большая вилла на
мысе Ферра, и он постоянно снимал роскошный номер в отеле "Пале" в
Биаррице и в "Бо-Риваж" в Женеве. При нем состоял целый штат прихлебателей
и прихлебательниц, сопровождавших его повсюду.
Мейнт часто изображал мне его походку. Барон был под два метра ростом и
ходил очень быстро, а при ходьбе сутулился. У него были некоторые причуды:
летом он не выходил на солнце и целые дни просиживал в своем номере в
"Пале" или в комнатах на вилле при закрытых ставнях, занавешенных окнах и
вечернем освещении. При нем находилось безотлучно несколько молодых людей.
От постоянного сидения взаперти с них сходил их великолепный загар.
У барона бывали частые перепады настроения. Он не терпел, чтобы ему
противоречили. То становился резок, то очень ласков. Мейнту он говорил со
вздохом: "В душе я - бельгийская королева Елизавета... Понимаете,
несчастная, несчастнейшая королева Елизавета... Мне кажется, ты
чувствуешь, как тяжело мне приходится!" От барона Мейнт узнал имена всех
членов бельгийской королевской семьи и мог в одну минуту начертить их
генеалогическое древо на уголке бумажной скатерти. Он многократно
проделывал это, чтобы меня позабавить.
С того времени пошло и его увлечение королевой Астрид.
Барону тогда было за пятьдесят. Он много путешествовал и был знаком со
многими интересными и утонченными людьми. Он часто навещал на мысе Ферра
своего соседа и близкого друга английского писателя Сомерсета Моэма. Мейнт
вспоминал, что однажды ужинал за одним столом с Сомерсетом Моэмом, даже не
подозревая, что это он.
Другие, не столь знаменитые, но довольно-таки примечательные личности
зачастили к барону, привлеченные роскошью его прихотливой жизни. Так
собралась "компания", превратившая свое существование в вечный праздник.
Каждый раз с виллы уезжало по пять-шесть открытых автомобилей. Ездили на
танцы или на корриду.
Ивонна с Мейнтом были самыми молодыми из них. Ей едва исполнилось