"Патриция Мойес. Специальный парижский выпуск [D]" - читать интересную книгу автора

дверь лифта, то решила, вероятно, что это Олуэн вернулась за чем-либо.
Рэчел подошла к двери и остолбенела. Чемодан открыт, оберточная бумага
высунулась, и на ней ясно видны все линии и пометки, проступившие из-за
включенного электрокамина. А на столе у Элен - бутылочка купленных в
Париже невидимых чернил. Мне-то кажется, Элен тогда еще не заметила, что
произошло с бумагой. Но она, несомненно, увидела бы. это утром. Рэчел
поняла: игра проиграна. Годы борьбы, обманов и; интриг потеряны
понапрасну. Годы, потраченные на то, чтобы сделать Николаев богатым и
знаменитым... Неужели все это должно окончиться позором и тюрьмой? Вот
тут-то она и вспомнила о термосе и циане. Она тенью проскользнула по
коридору, налила яд, тщательно вытерла термос и спусти" лась по лестнице.
Потом, наверное, из телефонной будки во дворе она позвонила Николасу и
сказала, что ему нужно сделать. Окно его спальни расположено прямо против
кабинета Элен. Оттуда он должен наблюдать за нею. Как только она умрет, он
перебежит улицу, откроет дверь: ключом, который передаст ему Рэчел, и,
войдя в редакцию, заберет оберточную бумагу и пузырек с чернилами. Ключ
потом пусть выбросит. Им временно придется избегать каких-либо контактов,
и он не сможет вернуть его Рэчел, Об исчезновении ключа она заявит
поздней, когда все успокоится. Надо отдать Найту справедливость, он
выполнил все точно, только чересчур поспешно. Нервы не выдержали: он
второпях вытащил бумагу, а все остальное просто бросил на полу. Но
педантичная Рэчел ужасно рассердилась, увидев, как неловко он все проделал
- ведь этим он привлек внимание к ее чемодану. Если бы он снова уложил его
и запер, мы так никогда и не выяснили бы правды.
- А откуда вы все это знаете, дядя Генри? - не выдержала Вероника. - Они
признались?
- Кое-какие подробности они добавили. Но о главном я сам догадался. Рэчел
выдала себя.
- Как?
- Она должна была заявить о пропаже ключа. А ей пришлось сказать, что она
этого не заметила... Но я не мог в это поверить - ключ был в общей связке
- большой, тяжелый... Затем мне показалась подозрительной ее
растерянность, когда я сказал: убийца возвращался, чтобы обыскать чемодан.
Она ведь знала уже, что в ее чемодане кто-то рылся, видела разбросанные
вещи. Ее другое испугало. То, что мне известно: убийца входил в здание
позднее. Теперь я чувствовал, что напал на след, и она знала это. Не
хватало только доказательств. Выкройки сожжены, чернила вылиты... а без
прямых улик нельзя составить обвинительное заключение. Вот тут-то и
вмешалась моя очаровательная, но глупенькая племянница... - Он повернулся
к Веронике: - Будешь продолжать?
- И ничего не глупенькая, - отрезала Вероника, - а очень даже толковая.
Мисс Мастере поручила мне купить эти чернила... Она ведь и сама не знала,
для чего они нужны. Мне тоже в голову не приходило, что они как-то связаны
с убийством. Потом вдруг я вспомнила, как в прошлом году; сразу после
выставки парижских коллекции, видела у Найта в ателье - он тогда кроил
одно из своих "парижских экстра" - листы оберточной бумаги с этими чудными
чернильными пометками. Тут-то я смекнула, что к чему. Хотела рассказать
дяде Генри, но он был ужасно противный и не позволил мне рта раскрыть. Ну
я и подумала: "Хорошо же. Вот возьму и сделаю все сама!" Вернее, не сама,
а вместе с Дональдом.