"Жан-Батист Мольер. Смешные жеманницы (пьеса)" - читать интересную книгу автора

Мадлон. Ах, что можно сказать о Париже? Нужно быть антиподом здравого смысла, чтобы не признать Париж
кладезем чудес, средоточием хорошего вкуса, остроумия и изящества.
Маскариль. Я лично полагаю, что вне Парижа для порядочных людей несть спасения.
Като. Это неоспоримая истина.
Маскариль. Улицы, правда, грязноваты, но на то есть портшезы.
Мадлон. В самом деле, портшез - великолепное убежище от нападок грязи и ненастной погоды.
Маскариль. Часто ли вы принимаете гостей? Кто из острословов бывает у вас?
Мадлон. Увы! В свете мало еще о нас наслышаны, но успех нас ожидает: одна наша приятельница обещает ввести к
нам в дом всех авторов Собрания избранных сочинений.
Като. И еще кое-кого из тех господ, которые слывут, как нам говорили, верховными судьями в области изящного.
Маскариль. Тут я могу быть вам полезен больше, чем кто-либо: все эти люди меня посещают. Да что там говорить: я
еще в кровати, а у меня уже собралось человек пять острословов.
Мадлон. Ах, сударь, мы были бы вам признательны до крайних пределов признательности, если бы вы оказали нам
такую любезность! Для того чтобы принадлежать к высшему обществу, необходимо со всеми этими господами
познакомиться. В Париже только они и создают людям известность, а вы знаете, что для женщины иногда довольно
простого знакомства с кем-нибудь из них, чтобы прослыть законодательницей мод, не обладая для того никакими
качествами. Я же особенно ценю то, что в общении со столь просвещенными особами научаешься многим
необходимым вещам, составляющим самую сущность остроумия. Каждый день узнаешь от них какие-нибудь
светские новости, тебе становится известен изящный обмен мыслей и чувств в стихах и прозе. Можешь сказать точно:
такой-то сочинил лучшую в мире пьесу на такой-то сюжет, такая-то подобрала слова на такой-то мотив, этот сочинил
мадригал по случаю удачи в любви, тот написал стансы по поводу чьей-то неверности, господин такой-то вчера вечером
преподнес шестистишие девице такой-то, а она в восемь часов утра послала ему ответ, такой-то писатель составил
план нового сочинения, другой приступил к третьей части своего романа, третий отдал свои труды в печать. Вот что
придает цену в обществе, и, по моему мнению, кто всем этим пренебрегает, тот человек пустой.
Като. В самом деле, я нахожу, что особа, которая желает прослыть умницей, а всех четверостиший, которые сочинены в
Париже за день, знать не изволит, достойна осмеяния. Я бы сгорела от стыда, если бы меня спросили, видела ли я то-то
и то-то, и вдруг оказалось бы, что не видела.
Маскариль. Ваша правда, конфузно не принадлежать к числу тех, кто первыми узнают обо всем. Впрочем, не
беспокойтесь: я хочу основать у вас в доме академию острословия и обещаю, что в Париже не будет ни одного стишка,
которого вы бы не знали наизусть раньше всех. Я и сам упражняюсь в этом роде. Вы можете услышать, с каким
успехом исполняются в лучших парижских альковах двести песенок, столько же сонетов, четыреста эпиграмм и свыше
тысячи мадригалов моего сочинения, а загадок и стихотворных портретов я уж и не считаю.
Мадлон. Признаюсь, я ужасно люблю портреты. Что может быть изящнее!
Маскариль. Портреты сочинять труднее всего, тут требуется глубокий ум. Надеюсь, когда вы ознакомитесь с моей
манерой письма, вы меня похвалите.
Като. А я страшно люблю загадки.
Маскариль. Это хорошее упражнение для ума. Не далее как нынче утром я сочинил четыре штуки и собираюсь
предложить их вашему вниманию.
Мадлон. Мадригалы тоже имеют свою приятность, если они искусно сделаны.
Маскариль. На мадригалы у меня особый дар. В настоящее время я перелагаю в мадригалы всю римскую историю.
Мадлон. О, конечно, это будет верх совершенства! Когда ваш труд будет напечатан, пожалуйста, оставьте для меня
хотя бы одну книжку.
Маскариль. Обещаю: каждая из вас получит по книжке в отличнейшем переплете. Печатать свои произведения - это
ниже моего достоинства, но я делаю это для книгопродавцев: ведь они прямо осаждают меня, надобно же дать им
заработать!
Мадлон. Воображаю, какое это наслаждение - видеть свой труд напечатанным!
Маскариль. Разумеется. Кстати, я должен прочесть вам экспромт, я сочинял его вчера у герцогини, моей
приятельницы,- надобно вам знать, что я чертовски силен по части экспромтов.
Като. Именно экспромт есть пробный камень острословия.
Маскариль. Итак, прошу вашего внимания.