"Павел Молитвин. Спутники Волкодава ("Мир Волкодава" #1)" - читать интересную книгу автора

Строителя миров, Вихауви не выдержит испытания, которому подвергнут его
негонеро. Его ждет смерть, если мы не придем на помощь и не увезем его до
начала праздника с Тин-Тонгры. Вспомни, он был твоим другом. Он учил тебя
языку и обычаям мекамбо. Он поручился за тебя своей жизнью, когда ты в
очередной раз нарушил наши обычаи.
Тилорн кивнул и, отвернувшись от Ваниваки, уставился на садящееся в
море солнце, словно спрашивая у него совета.
- Ты знаешь, что вот уже полгода я живу в доме Маути. Что будет с ней,
когда мы уплывем на Тин-Тонгру? - спросил он немного погодя потерявшим
звучность голосом.
- Свадьбы не было. Маути тебе не жена. Ты можешь уйти без ее согласия
или, если она захочет, взять ее с собой, - ответил юноша, чуть заметно пожав
плечами. - Дом ее после твоего ухода не обеднеет, а женщине, жившей с
колдуном, легче найти себе мужа, чем безродной девице.
- Хорошо, - согласился Тилорн, помолчав. - Я готов плыть с тобой на
Тин-Тонгру и сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти Вихауви.

2

Покопавшись полдня на огороде, Маути дождалась отлива и, прихватив с
собой полную бамбуковую трубочку в три локтя длиной и плетеную корзинку,
отправилась на южный берег острова. Здесь, за огородами, разбитыми позади
поселка, было лучшее место для ловли спрутов, обитавших под обнажавшимися в
отлив плоскими серыми валунами.
Скинув плетенный из травы передник, Маути, оставшись в чем мать родила,
вошла в воду и побрела между камнями, поросшими длинными, похожими на
спутанные космы водорослями, терпеливо тыкая трубочкой во все щели и
пещерки, где, по ее мнению, могли ютиться спруты. В отличие от других женщин
поселка, она нисколько не боялась этих пугливых тварей, блюда из которых
считались изысканным лакомством на ее родном острове. В охоте на осьминогов
девушка достигла большого мастерства, а сегодня ей еще и повезло - вскоре
она ощутила, как конец трубочки вошел во что-то мягкое, словно прилип к
чему-то. Маути подергала трубочку и, уверившись, что спрут легонько тянет на
себя, достала из корзины флакончик из обожженной глины. Откупорила зубами и
вылила треть содержимого в трубку - спруты не выносят, когда в глаза им
попадает винный уксус.
Сначала осьминог отпустил трубочку, потом из расщелины показалось одно
щупальце, за ним второе, третье... Маути склонилась к воде, и когда спрут
вынырнул из расщелины, ухватила его за туловище. Хитроумная тварь выпустила
в воду черное облако; длинные, сужающиеся к концам щупальца обвили левую
руку девушки до самого плеча, вцепились в корзинку. Маути несколько
мгновений пристально вглядывалась в бугристую извивающуюся массу, а затем
прокусила хрящеватое темечко спрута. Оторвала от себя разом ослабевшие
присоски, успевшие оставить на руке десятки красных кружочков, и, бросив
обмякшего головоногого в корзину, двинулась к берегу.
Выйдя на сушу, она принялась шваркать со всего размаху осьминога о
камни - лучший способ сделать его мясо мягким, и, надев передник,
отправилась домой.
Хижина Маути, сплетенная пять лет назад ее отцом из вымоченных в
морской воде прутьев чика-чика и крытая пальмовыми листьями, внешне