"Ирина Монахова. Бог и человек: путь навстречу " - читать интересную книгу автора

примерно так же, как они, но гораздо более зрело и совершенно.
Ну и как же выглядят эти ростки? Они выглядят, как это простое и очень
редкое сейчас явление - любовь к ближнему, к другому, а не к себе. Они и
есть эта любовь и ни что другое. И если присмотреться пристальнее к
многочисленным разнообразным явлениям нашей здешней жизни, можно заметить,
как выделяется среди других явлений, как непохоже на них, как будто не от
мира сего (что действительно так и есть), как в сущности бесконечно далеко
от всего остального это диковинное явление - любовь к ближнему, к другому, а
не к себе, то есть любовь к Богу, что одно и то же.
Как раз по количеству любви к ближнему можно вполне точно составить
впечатление о существующем на данный момент среди людей количестве любви к
Богу. Так, например, сейчас это количество очень мало, особенно по сравнению
с количеством лет, столетий, прошедших с тех пор, как мы впервые услышали
эти слова и узнали эту истину - любовь к ближнему.

x x x
Для того, чтобы понять, что это такое - любовь к ближнему, именно к
другому, а не к себе, а значит, и любовь к Богу, во-первых, наверное, надо
забыть само это понятие - любовь. Оно, в его традиционном понимании, может
только ввести в заблуждение, увести совсем в другую сторону, даже
противоположную. Потому что то, что в нашей земной жизни принято называть
любовью к кому-то или к чему-то - это на самом деле нечто другое и иногда
даже противоположное, хотя и называется тем же словом. Это тоже любовь, но
любовь к себе. Не к чему-то и не к кому-то, как на словах говорится, а к
себе - это то, что на самом деле, а не на словах.
Почему же все-таки говорится о любви к чему-то или к кому-то конкретно,
почему ощущение любви связано именно с этим предметом, явлением, человеком?
Ведь кажется, что любишь вот этот предмет, вот этого человека, а не себя,
любимого. Это означает только то, что в данный момент именно этот предмет,
это явление, этот человек может удовлетворить твои собственные желания,
потребности, то есть стать средством для осуществления любви к себе.
В самом деле, невозможно же удовлетворять свои желания, не имея в жизни
ничего, кроме самого себя. Вот потому и любят, например, любимую еду или
любимого человека. В переводе с русского языка на русский это означает, что
любят себя, себя. И может быть, не было бы потребности во всех этих
"любимых" вещах в нашей жизни, мы и не утверждали бы, что "любим" их. Но
поневоле приходится с ними иметь дело. Ведь жизнь так устроена, что есть сам
себя не будешь, нужно что-то постороннее, чтобы его съесть. И жить сам с
собой не будешь. Ну и где же тут любовь к другому, предмету или человеку?
Правда, что касается предметов, то в этом случае мы не притворяемся,
что будто бы любим сами эти предметы, а не себя, употребляя их. Например,
говоря, что "любим жареного цыпленка", мы все-таки совершенно точно имеем
ввиду, что мы "любим есть жареного цыпленка", а не то, что мы любим его
самого, а зажарили его, видимо, тоже от очень большой любви. То есть в
случае с предметами мы вполне понимаем, что здесь имеет место просто игра
слов и выражение "люблю цыпленка" означает на самом деле нечто совсем
противоположное: "люблю есть цыпленка", для чего его надо предварительно
убить и поджарить.
Таким образом, оказывается, что настоящее содержание понятия любви на
самом деле противоположно названию этого слова. Действительно, ведь если ты