"Джанни Монтанари. AD MAJOREM DEI GLORIAM (К вящей славе Господней (лат.) " - читать интересную книгу автора

бои, но положение было не таким уж плохим. Пятая и Седьмая дивизии надежно
удерживали позиции, и в данное мгновение не было угрозы вражеского прорыва.
Но Карпаты находились слишком далеко, а воздушные силы, постоянную занозу в
пятке, использовать было нельзя.
Кардинал нервно провел по лбу длинной, гибкой рукой: бессмысленно было
также ослаблять линию защиты на Среднем Востоке и идти на риск.
Он медленно и глубоко вздохнул, чтобы преодолеть нервозность и
заставить руки не дрожать. Он не мог снять, ни единого полка, чтобы
направить его на помощь патеру Антонио.
Кардинал довольно, давно уже знал этого осторожного и умеренного
иезуита и всегда считал его великолепным солдатом, мужество и готовность к
действию которого удивляли всех. Теперь он испытывал к нему что-то
наподобие чувства вины, потому что ничем не мог помочь.
Кардинал сидел неподвижно, молча задумавшись, а в его уме созревал
план, похожий на бледно-розового червя, который сначала опасливо, а потом
все более уверенно выползает на свет солнца.
Только Святой отец может одобрить его проект.
Но сделает ли он это?
Кардинал поднялся, сунул в папку несколько листков и покинул кабинет.
Медленно, все еще погруженный в размышления, он пошел по коридору, ведущему
в покои Папы.

Вестфалия, 16 марта, 12 час. 05 мин.

Обстрел почти полностью прекратился. Непрерывная бомбардировка,
сотрясающая всю крепость, сначала стала слабее, а теперь, после нескольких
последних ударов, о ней напоминала только пыль, непрерывно сыпавшаяся из
всех трещин. В крепости воцарилась тяжелая, гнетущая тишина, полная запаха
пота и страха: никто не ждал от этой передышки ничего хорошего.
Патер Антонио, все еще находящийся на линии наблюдения, прижал к
глазам полевой бинокль и пытался разглядеть намерения врага. Артиллерия
была рассеяна и находилась на безопасном расстоянии, так что через мощные
линзы не было видно никаких подробностей, но священника обеспокоило облако
пыли, приближающееся к крепости.
Сначала Патер Антонио не поверил своим глазам, когда обнаружил в пыли
светлое пятно, но потом увидел белый флаг. Они хотели вести переговоры.
Патер Антонио опустил бинокль и наморщил лоб.
До самого последнего мгновения у них не было намерения разрушать
крепость, они только хотели повредить ее и заставить гарнизон сдаться.
Очевидно, они надеялись на медленную капитуляцию и рассчитывали получить в
свои руки все еще пригодную крепость.
Патер Антонио обнаружил, что он недооценил Грушикова.
Кто знает, оставят ли его в живых, как только он сдастся.
В это мгновение патер Антонио знал наверняка только одно - и все
остальные придерживались такого же мнения: если он отклонит капитуляцию,
крепость ничто не спасет.

Рим, 16 марта, 12 чаа 08 мин.

Святой отец, сидевший на позолоченном, обтянутом красным бархатом