"Жанна Монтегю. Наваждение" - читать интересную книгу автора

проникавших сквозь щели высоких оконных ставень. Эти лучи высвечивали детали
изящной мебели, обитой бледно-лимонным шелком, играли радугой в подвесках
хрустальной люстры, укрепленной под лепным медальоном в центре потолка, и
преломлялись в гранях выполненных в том же стиле канделябров, расположенных
по бокам камина зеленого мрамора с классической отделкой.
Самый любопытный луч проскользнул по зеленому абиссинскому ковру и
добрался до москитной сетки, скрывавшей массивную кровать розового дерева.
Она стояла в промежутке между двумя окнами для того, чтобы лучше овеваться
сквозняком, тянувшим с балкона. Наступило время сиесты, и повсюду царила
тишина.
Парочку в кровати не интересовало ничто на свете, кроме их двоих. Он
был в одной рубашке, она совершенно голой. Они занимались любовью и были уже
в той стадии, когда, возбудившись от его ласк, она достигла разрядки, а он
вот-вот должен был ее догнать. Он стонал и метался на кровати, снова
поднялся, чтобы скинуть рубашку, и ринулся вниз, крепко зажмурившись, с
выражением экстаза на лице, и наконец, сотрясаясь от оргазма, рухнул поверх
партнерши.
Несколько секунд спустя она осторожно выбралась из-под него в поисках
более прохладного места на простынях. Затем уселась и поправила волосы.
Струйки пота стекали у нее между грудей и вдоль рук. Она была красивой
женщиной, с гладкой светло-оливковой кожей и тяжелой темной шевелюрой. Ее
золотисто-янтарные глаза неотрывно смотрели на лежавшего подле молодого
человека.
- Я люблю заниматься любовью после полудня, - произнесла она глубоким
богатым контральто. - Ночь тоже хороша, но днем это происходит совсем
по-другому. И ты с каждым разом ведешь себя все лучше, cheri.* Ты многому
успел у меня научиться.
______________
* Дорогой (фр.).

Он поднял лицо из вмятины на подушке: его облик поражал своей
безупречной красотой настолько, что, где бы он ни появился, к нему
обращались взоры окружающих. Так было всегда, даже когда он был маленьким
мальчиком. Высокие скулы, черные кудри, бездонные темно-карие глаза,
идеально сложенное те-то казались подарком судьбы, а не результатом
наследственности. Его высокородные предки всемерно гордились чистотой своей
крови - по крайней мере, в их официальных матримониальных списках не
значилось ни одной недостойной особы. Он также жил по этим правилам,
несмотря на то, что терял власть над собою в присутствии этой женщины. Он
знал, отчего это происходит, и сознание того, что он ей чем-то обязан,
приводило его в ярость.
Женитьба на полукровке до сих пор была неслыханным делом в его мирке,
по-прежнему жившем по довоенным правилам. Креольское общество, поначалу
разметанное военным вихрем, вновь сомкнуло свои ряды, дабы противостоять
наплыву пришельцев, джентльменов, пытавшихся проникнуть в их клубы для
избранных и возводивших на всех углах аляповатые безвкусные особняки. Однако
поскольку достаточно представительных женщин явно не хватало, некоторые
салоны слегка снизили свои социальные барьеры. И в эти дни довольно часто
можно было увидеть, как на балу смуглокожие кавалеры и девицы запросто
танцевали с белыми партнерами.