"Шарль Монтескье. Размышления о причинах величия и падения римлян" - читать интересную книгу автора

подозревали: сила морских армий более чем когда-либо стала зависеть от
морского искусства. Необходимо было построить большие корабли, которые могли
бы выдерживать обстрелы из пушек и уклонялись бы от более сильного огня. Но
по мере увеличения размера кораблей должно было совершенствоваться и морское
искусство.
Маленькие суда древних внезапно сцеплялись друг с другом, и между
солдатами завязывалось сражение; на кораблях помещали целую сухопутную
армию: в морской битве, в которой победили Регул с его товарищами, 130 тысяч
римлян сражалось против 150 тысяч карфагенян. В то время солдаты играли
главную роль, а матросы - второстепенную; теперь же солдаты ничего не значат
или же значат очень мало, а матросы - много.
Победа консула Дуилия показала эту разницу. Римляне не имели никаких
познаний в искусстве мореплавания. Когда у их берегов карфагенская галера
села па мель, они воспользовались ею как моделью для того, чтобы построить
новую. В три месяца они обучили матросов, построили флот, оснастили и
вооружили его; он был спущен в море, встретился с карфагенским флотом и
разбил его.
Современному государю не хватило бы целой жизни для того, чтобы
построить флот, способный сражаться против державы, которая уже господствует
на море. Это, может быть, единственная область, где деньги оказываются
бессильными. И если в наши дни одному великому государю это удалось, то опыт
других доказал, что этим примером можно больше восхищаться, чем подражать
ему.
Вторая пуническая война настолько известна, что ее знает каждый. Когда
мы рассматриваем множество препятствий, которые встали перед Ганнибалом и
были преодолены этим необыкновенным человеком, то мы видим самое прекрасное
зрелище, которое нам доставила древность.
Рим проявил чудеса стойкости. После поражений при Тесине, Требии и
Тразимене, после еще более рокового поражения при Каппах он не попросил
мира, несмотря на то, что был покинут почти всеми народами Италии. Сенат
неукоснительно соблюдал древние принципы; в войне с Ганнибалом он действовал
так же, как когда-то в войне с Пирром, с которым он отказывался вести
переговоры, пока тот находился в Италии. Я нахожу у Дионисия Галикарнасского
12, что при переговорах с Кориоланом сенат заявил, что он никогда не нарушит
старинных обычаев, согласно которым римский народ не может заключать мира с
неприятелем, находящимся на его земле; но если вольски отступят, тогда он
удовлетворит все их справедливые требования.
Рим был спасен силою своего строя. После битвы при Каннах не позволили
даже женщинам проливать слезы; сенат отказался выкупать пленных; жалкие
остатки армии были посланы воевать в Сицилию; никому не выдавали
вознаграждения и не воздавали никаких воинских почестей, пока Ганнибал не
был изгнан из Италии.
С другой стороны, консул Теренций Варрон позорно бежал вплоть до
Венузии. Этот человек самого низкого происхождения был избран консулом
только для того, чтобы оскорбить знать. Но сенат не захотел воспользоваться
этим злосчастным триумфом; он видел, как важно ему было в данном случае
завоевать доверие парода; он вышел навстречу Варрону и поблагодарил его за
то, что тот не отчаялся в спасении республики.
Самыми гибельными для государства являются обычно не действительные
потери, понесенные в битве (т. е. несколько тысяч человек), но воображаемые