"Люси Мод Монтгомери. Аня из Шумящих Тополей " - читать интересную книгу автора

утопающей в траве, показалась мне гораздо более приветливой и
привлекательной. Дорожку окаймляют очень аккуратные, заботливо ухоженные
клумбы, на которых растут канареечник, диликтра, тигровые лилии, турецкие
гвоздики, кустарниковая полынь, красно-белые маргаритки и те цветы, которые
миссис Линд называет пиниями. Конечно, сейчас не все они в цвету, но видно,
что все цвели в положенное время, и цвели на славу. В дальнем уголке
огорода - участок с кустами роз, а между Шумящими Тополями и мрачным
соседним домом - кирпичная стена, заросшая диким виноградом, который увил и
решетку, перекинутую в виде арки над тускло-зеленой дверью прямо посередине
стены. Несколько виноградных побегов протянулись поперек двери - ясно, что в
последнее время ее не открывают. На самом деле это даже и не дверь, а только
нижняя половина двери, и через верхнюю открытую часть дверного проема мы
могли мельком бросить взгляд в сад за стеной.
Едва мы вошли в ворота Шумящих Тополей, я заметила возле дорожки
небольшой пучок клевера. Что-то заставило меня нагнуться и взглянуть на него
поближе. Поверишь ли, Гилберт? Там, прямо перед моими глазами, были три
четырехлистника!* Вот это предзнаменование! Против него даже Прингли
бессильны. И я сразу почувствовала, что у банковского служащего нет ни
малейших шансов.
______________
* По поверью, четырехлистный клевер приносит счастье.

Боковая дверь была открыта - кто-то, очевидно, был дома, и мы могли не
заглядывать под цветочный ящик. Мы постучали, и к двери подошла Ребекка Дью.
Мы сразу поняли, что это Ребекка Дью, так как это не мог быть никто иной на
всем белом свете. И она не могла бы носить никакое другое имя!
Ребекке Дью за сорок, и если бы у помидора были черные волосы, гладко
зачесанные назад, маленькие блестящие черные глазки, крошечный носик с
утолщением на конце и рот в виде щели, он выглядел бы в точности как она.
Все в ней чуточку коротковато - руки и ноги, шея и нос - все, кроме улыбки.
Улыбка у нее такая, что может протянуться от уха до уха.
Но в тот момент мы еще не удостоились ее улыбки. Когда я спросила, можно
ли видеть миссис Маккомбер, Ребекка Дью взглянула на меня довольно мрачно.
- Вы имеете в виду вдову капитана Маккомбера? - уточнила она с упреком,
словно в доме было не меньше десятка разных миссис Маккомбер.
- Да, - ответила я смиренно. И мы тотчас же были введены в гостиную и
оставлены там. Это довольно приятная маленькая комната, пожалуй, с
чрезмерным количеством вышитых салфеточек на спинках и ручках мягкой мебели,
но пленившая меня своей тихой, уютной атмосферой. Каждый предмет обстановки
имеет свое особое, отведенное именно для него и занимаемое им много лет
место. А как блестит вся деревянная мебель! Ни один покупной полировальный
состав никогда не производил такого зеркального блеска. Я поняла, что это
результат неустанных трудов Ребекки Дью. Каминную полку украшает бутылка, в
которой находится модель корабля с полной оснасткой и парусами. Этот корабль
чрезвычайно заинтересовал миссис Линд, которая никак не могла догадаться,
каким образом он попал в бутылку, но нашла, что благодаря ему у комнаты
"очень мореходный вид".
Вошли вдовы. Они мне сразу понравились. Тетушка Кейт высокая, худая и
седая, немного суровая - точно того же типа, что и Марилла, а тетушка
Четти - маленькая, худая и седая, немного грустная. Возможно, когда-то она