"Майкл Муркок. Крепость Жемчужины ("Элрик из Мелнибонэ" #2)" - читать интересную книгу автора

узнает, что в их земле лежит наследственный правитель самого большого врага
Кварцхасаата. Он спрашивал себя: неужели боги припасли для него именно такую
судьбу, а те величественные перспективы, которые виделись ему в сонных
грезах, всего лишь шутка?
В спешке и в некотором смятении оставив Филкхар, он сел на первый
корабль, уходивший из Расхила. Корабль этот доставил его в Джадмар, где
Элрик, отдавая себе отчет в том, что делает, поддался на обман старого
илмиорского пьяницы, продавшего ему карту, на которой был нанесен
легендарный Танелорн. Как и предчувствовал альбинос, карта оказалась
фальшивкой - она увела его далеко от обитаемых мест. Он решил было пересечь
горы, чтобы добраться до Карлаака через Плачущую пустошь, но, сверившись со
своей собственной картой (более надежным мелнибонийским источником),
обнаружил, что гораздо ближе Карлаака находится Кварцхасаат. Направившись на
север на полудохлом от голода и жары жеребце, он нашел только высохшие русла
рек и истощенные оазисы, потому что в мудрости своей для похода через
пустыню выбрал время горячих ветров. Ему не удалось найти сказочный
Танелорн, и, казалось, ему уже не удастся добраться и до другого города,
который в сказаниях его народа был не менее легендарен.
Для них это было своеобычно - мелнибонийские хроники демонстрировали
только мимолетный интерес к поверженному противнику, - но Элрик помнил, что
собственное колдовство Кварцхасаата и стало одной из причин гибели этой
империи, хотя и грозило ее врагам-получеловекам. Как ему помнилось, все дело
было в неправильной помещенной руне, произнесенной Фофеаном Далсом,
герцогом-колдуном, предком ныне живущего герцога Рала, в заклинании, которое
должно было привести к потоплению мелнибонийской армии в песке и
возникновению вала по границам империи. Элрику еще предстояло узнать, как
это происшествие толковалось в сегодняшнем Кварцхасаате. Возможно, они
сочинили мифы и легенды, объясняющие поражение города злыми истечениями с
острова Драконов.
Элрик размышлял о том, как собственная одержимость мифом привела его к
почти неминуемой гибели.
"Мои ошибочные расчеты, - сказал он, обратив свои безжизненные
малиновые глаза к Акториосу, - говорили, будто у меня есть что-то общее с
предками этих людей".
Милях в сорока от павшего коня Элрика нашел мальчик, искавший камни и
драгоценности, что время от времени оказывались на поверхности после
песчаных бурь, которые были постоянным явлением в этой части пустыни и в
известной мере помогали городу выжить. Этими же бурями объяснялась и
удивительная высота великолепных стен Кварцхасаата.
Будь Элрик в лучшем состоянии, он бы не преминул насладиться
монументальной красотой города. Эта красота покоилась на эстетических
представлениях, оттачивавшихся столетиями, и отсутствии внешних влияний.
Хотя множество неправильной формы зиккуратов и дворцов имели гигантские
размеры, в них не было ничего уродливого или вульгарного. Они обладали
каким-то воздушным качеством, особенной легкостью стиля, отчего казались (со
всеми их цветами: красным - терракоты, поблескивающим серебром - гранита,
белым - штукатурки, насыщенными синим и зеленым) словно бы по волшебству
сделанными из самого воздуха. Их душистые сады теснились на удивительно
сложных террасах, их фонтаны и каналы, питающиеся из глубоких скважин,
издавали спокойное журчание и разносили благоуханные ароматы по старинным