"Майкл Муркок. Ледовая шхуна" - читать интересную книгу автора

Арфлэйн смог различить названия ближайших к нему судов. Ближе всех к
нему стоял тяжелый трехмачтовый "Сухопутный кит" из Диобхабна, самого южного
города Восьмерки, похожий на некогда обитавшее в море млекопитающее, много
веков назад покинувшее постепенно захваченные льдом океаны. У него был
широкий нос и постепенно сужавшийся к корме корпус. Он как будто присел на
лед на коротких полозьях.
Рядом с ним стоял двухмачтовый бриг "Хейрфраст", названный именем
мифического сына Ледовой Матери. С него сгружали тюленьи и медвежьи шкуры,
видно, он только что вернулся из удачной экспедиции. Другой двухмачтовый
бриг принимал бочки с китовым жиром, готовясь, как предположил Арфлэйн, к
торговому вояжу в надежде на удачу. Арфлэйн знал, что этот бриг - ненадежный
корабль, прошедший через руки многих владельцев. Тут же стояли и другие
двухмачтовые бриги и трехмачтовые шхуны, каждая из которых была знакома
Арфлэйну. Он увидел баркентину "Катарина Ульсенн" и ее сестру - "Настасию
Ульсенн", принадлежащих могущественной фризгальтийской семье Ульсеннов и
названных так в честь се матрон. Был здесь и брершиллский "Попрыгунчик", и
еще один брершиллский изящный барк - охотник "Медвежья ищейка". Два торговых
брига из Чаддергальта, ближайшего соседа Брершилла, корабли из Диобхабна,
Аберсгальта, Фиорсгена и Кельтшилла, остальных городов Восьмерки.
Китобойным судам по традиции давали необычные имена: Арфлэйн узнал
"Милашку", "Верную любовь", "Улыбающуюся госпожу", "Нежное прикосновение",
"Мягкое сердце", "Доброту", "Удачу", "Счастливое копье" и других. От
кораблей исходил острый запах крови и мяса.
Так же вместе, но с другой стороны от китобоев, стояли ледовые клиперы,
всем своим видом выражающие крайнее высокомерие. Это были быстроходные суда
на изящных полозьях, фактические короли плато, превосходящие остальные суда
по скорости более чем вдвое.
Наиболее высоким и изящным из всех этих четырехмачтовых клиперов был
флагман фризгальтского флота "Ледовый дух". Его паруса были аккуратно
свернуты. Каждый дюйм корабля блистал вычищенной костью, фибергласом,
золотом, серебром, медью и даже железом. Элегантный парусник с четкими
линиями немало удивил бы своего древнего создателя обилием украшений.
Его нос, бушприт и бак были украшены огромными продолговатыми черепами
кашалотов. Клювоподобная пасть их ощерилась громадными зубами,
свидетельствуя о мастерстве, храбрости и мощи их владельца, семьи Рорсейн.
Хотя его называли шхуной, по старой морской терминологии это был барк с
прямыми парусами. Вначале все большие клиперы несли косое парусное
вооружение, но для ледовой навигации оно оказалось малопригодным и уступило
место прямым парусам. А старый термин "шхуна" остался. На каждой из четырех
мачт развевался большой флаг Рорсейнов. Окрашенный полуязыческим художником
в черный, белый, золотой и красный цвета, он олицетворял собой руки Ледовой
Матери, окаймленные цветом медведя и кита, символом храбрости и жизни.
Претенциозный флаг, подумал Арфлэйн, приподняв на спине свою полумертвую
ношу, и зашагал по направлению к кораблям.
Едва он подошел к доку, как один из кораблей отдал швартовы, и его
огромный парус наполнился ветром. Развернувшись по ветру, судно грациозно
заскользило на больших полозьях. Остановившись, Арфлэйн приветствовал
пронесшийся мимо него корабль. Это была "Снежинка" из Брершилла. Полозья
скрипели на гладком льду при каждом повороте рулевого колеса,
осуществляемого вахтенным рулевым. Несколько моряков узнали Арфлэйна и,