"Ги де Мопассан. Взбесилась" - читать интересную книгу автора

двадцать я чуть было не поделилась с ним своей отвратительной тайной, однако
промолчала.
Он подло злоупотребил моей беспомощностью и душевным изнеможением. У
меня не было сил противиться, даже воли не хватило. Я все бы вытерпела, все
бы перенесла. На другой день я получила письмо от мамочки. Она отвечала на
мои вопросы, но о Бижу - ни слова. Я тотчас же решила: "Он околел, и от меня
это скрывают". Потом я побежала было на телеграф, чтобы отправить депешу.
Меня остановила мысль: "Если он действительно околел, мне этого все равно не
скажут". Поэтому я примирилась с необходимостью промучиться еще два дня. И я
снова написала письмо. Я просила, чтобы мне прислали песика, так как я
немного скучаю.
Днем меня стало трясти. Я не могла поднять стакан, не расплескав
половины. Душевное состояние мое было плачевно. В сумерках я ускользнула от
мужа и побежала в церковь. Я долго молилась.
На обратном пути я опять почувствовала боль в носу и зашла в аптеку, -
она еще была освещена. Я рассказала аптекарю о своей подруге, которую якобы
укусила собака, и попросила у него совета. Это был любезнейший человек,
чрезвычайно предупредительный. Он дал мне кучу наставлений. Но ум мой был
так помрачен, что я тут же забывала, что мне говорили. Я запомнила только
одно: "Зачастую прописывают слабительное". Я купила несколько склянок
какого-то снадобья, сказав, что пошлю их подруге.
Попадавшиеся на пути собаки внушали мне ужас и желание бежать со всех
ног. Несколько раз мне показалось, что мне самой хочется их укусить.
Ночь я провела ужасно тревожно. Муж воспользовался этим. Наутро я
получила мамочкин ответ. "Бижу чувствует себя превосходно, - писала она. -
Но переправлять его одного по железной дороге опасно". Итак, мне его не
присылают! Он околел!
Ночью я опять не могла уснуть. Между тем Анри храпел. Несколько раз он
просыпался. Я была в изнеможении.
На другой день я выкупалась в море. Когда я входила в воду, мне чуть не
сделалось дурно, - такой меня охватил холод. Это ощущение ледяной воды еще
больше потрясло меня. Ноги у меня страшно дрожали; зато нос совсем не болел.
Мне представили врача, инспектора пляжа, - очаровательного человека. Я
проявила исключительную ловкость и навела его на интересующую меня тему.
Потом я сказала, что мой щенок укусил меня несколько дней тому назад, и
спросила, что надо делать, если случится воспаление. Он рассмеялся и
ответил: "В вашем положении я вижу только один выход, сударыня, - вам нужен
новый нос"[2].
А так как я не понимала, он добавил: "Впрочем, это дело вашего
супруга".
Расставшись с ним, я осталась в прежнем неведении и растерянности.
Анри в тот день казался очень веселым, очень довольным. Вечером мы
пошли в казино, но он, не дождавшись конца спектакля, предложил вернуться
домой. Меня уже ничто не привлекало, и я последовала за ним.
Однако я не в силах была лежать в постели, нервы мои были натянуты и
трепетали. А он тоже не спал. Он меня обнимал, гладил, стал нежным и
ласковым, словно понял наконец, как я страдаю. Я сносила его ласки, даже не
сознавая их, не думая о них.
Но вдруг меня потряс внезапный, необыкновенный, ошеломляющий приступ...
Я испустила дикий вопль и, оттолкнув мужа, бросилась в другой конец комнаты