"Ги де Мопассан. Сицилия" - читать интересную книгу автора

прозванную Золотою Раковиной; далее железная дорога идет вдоль берега моря -
берега сплошь из бурых гор и красных скал. Наконец путь уклоняется в глубь
острова, и вы выходите на станции Алькамо-Калатафими.
Далее вы едете по волнистой местности, похожей на море с чудовищными
неподвижными волнами. Лесов нет, очень мало деревьев, только виноградники и
хлебные поля; дорога идет в гору между двумя прерывающимися рядами цветущих
алоэ. Можно подумать, что они уговорились между собою вознести в небо в один
и тот же год и почти в один и тот же день свои огромные странные стебли,
неоднократно воспетые поэтами. Бесконечной вереницей тянутся эти
воинственные растения, толстые, колючие, в броне и с оружием, словно подняв
свои боевые стяги.
После двухчасового примерно пути вы вдруг видите две высокие горы,
соединенные отлогим склоном, закругленным в виде полумесяца от одной вершины
к другой, а посередине этого полумесяца - профиль греческого храма, одного
из тех величественных и прекрасных памятников, которые этот божественный
народ воздвигал своим человекоподобным богам.
Приходится делать длинный объезд, чтобы обогнуть одну из этих гор,
после чего перед нами появляется тот же храм, но уже со стороны фасада.
Теперь нам кажется, что он прислонен к горе, хотя его отделяет от нее
глубокий овраг; но она развертывается за ним и над ним, обнимает, окружает,
как будто укрывает и ласкает его. И он с великолепной отчетливостью
выделяется всеми своими тридцатью шестью дорическими колоннами на широкой
зеленой завесе, служащей фоном огромному зданию, одиноко стоящему среди
безбрежно широкого простора.
Когда глядишь на этот величественный и простой пейзаж, чувствуешь, что
здесь можно было поставить только греческий храм и что поставить его можно
было только здесь. Мастера декоративного искусства, обучавшие человечество,
показали, особенно в Сицилии, каким глубоким, утонченным знанием эффектов и
компановки они обладали. Дальше я буду говорить о храмах Джирдженти. Храм
Сегесты воздвигнут у подножия горы, наверно, гениальным человеком, которому
в озарении открылось то единственное место, где надо было его воздвигнуть:
этот храм один оживляет беспредельность открывшейся панорамы, придает ей
жизнь и божественную красоту.
На вершине горы, вдоль подножия которой нам пришлось следовать, чтобы
дойти до храма, находятся развалины театра.
Когда попадаешь в страну, где греки жили или основали некогда свои
колонии, достаточно разыскать их театры, чтобы найти место, с которого
открываются самые красивые виды. Если они воздвигали свои храмы именно в тех
местах, где последние производят наибольший эффект и лучше всего украшают
пейзаж, то театры, наоборот, они помещали именно там, где глазу открывалась
наиболее волнующая перспектива.
Сегестский театр, расположенный на вершине горы, образует центр целого
амфитеатра возвышенностей, окружность которого достигает по меньшей мере от
ста пятидесяти до двухсот километров. Вдали, за ближайшими вершинами, глаз
различает еще другие, а сквозь широкий пролет, прямо против вас, видно море,
синее среди зеленых вершин.
На следующий день после осмотра Сегесты можно посетить и Селинунт -
огромное нагромождение рухнувших колонн, одни из которых упали рядами друг
подле друга, как убитые солдаты, другие же рассыпаны хаотическими грудами.
Эти развалины гигантских храмов, самые обширные в Европе, наполняют