"Ги де Мопассан. Яма" - читать интересную книгу автора

Плюмо, хотя, не в обиду ему сказать, всем известно, что он любит на чужих
местах проедаться.
Так вот, я был спокоен за свое местечко и каждый раз являлся туда как
хозяин. Приедем мы в субботу и тотчас вместе с женой садимся в Далилу.
Далила - это моя норвежская лодка; я заказал ее у Фурнеза, - вещичка
легонькая и прочная. Так вот, говорю, садимся мы в Далилу и отправляемся
бросать приманку рыбе. Насчет приманки никому со мной не сравниться - мои
приятели это хорошо знают. Вы, может, спросите, на что я приманиваю? Этого я
не могу вам сказать. Это к делу не относится, а я сказать не могу, потому
что секрет. Пожалуй, человек двести, а то и больше его у меня выпытывали. И
рюмочкой угощали, и жареной рыбой, и рыбой по-матросски, чтобы только я
проболтался! Еще бы - так и пойдут к ним голавли, хотел бы я посмотреть! А
уж как меня обхаживали, лишь бы мой состав выведать. Ну, нет!.. Только моя
жена его и знает... да она-то скажет не больше моего! Правда, Мели?
Председатель прервал его:
- К делу! Не отклоняйтесь в сторону.
Обвиняемый отвечал:
- Сейчас, сейчас! Так вот, в субботу, восьмого июля, выехали мы с
поездом в пять двадцать пять и, как всегда, отправились перед обедом бросить
приманку. Погода обещала быть хорошей. Я сказал Мели: "Завтра будет чудесный
денек".
"Похоже на то", - ответила она. Особенно-то много мы с нею никогда не
разговариваем.
Потом вернулись обедать. Я был доволен, захотелось выпить. Вот всему и
причина, господин председатель. Я говорю Мели: "Послушай-ка, недурно бы мне
выпить бутылочку головогрея". Это слабое белое вино, а головогреем мы
назвали его потому, что если выпить побольше, так оно не дает заснуть,
настоящий головогрей! Понимаете?
"Как хочешь, - отвечает она, - только ты опять захвораешь и завтра не
встанешь". Что ж, она рассуждала правильно, умно, толково,
предусмотрительно, признаю. Но я не удержался и выпил бутылочку. С этого все
и пошло...
Так вот, лег - а заснуть не могу. Черт возьми! До двух часов утра мучил
меня этот головогрей из виноградного сока. А потом - трах! - заснул, да так
крепко, что не услышал бы и трубы архангельской на Страшном суде.
Короче говоря, жена разбудила меня в шесть часов. Я вскочил с кровати,
мигом натянул штаны, куртку, плеснул на морду водой, и мы прыгнули в Далилу.
Да поздно! Подъехали к моей яме, а она уже занята! Ни разу этого не
случалось, господин председатель, ни разу за три года! Это меня до того
ошеломило, как будто меня при мне же обокрали. "Что за черт!" - говорю. А
жена начинает меня пилить: "Вот тебе твой головогрей! Эх, ты, пьянчуга!
Доволен, скот этакий?"
Я не спорил: все это было правильно.
Все-таки я высадился возле самого того места, чтобы попользоваться хоть
остатками. А может быть, он, мошенник, ничего не поймает и уберется прочь?
А сидел там плюгавый малый в белой парусине и большой соломенной шляпе.
С ним тоже была жена, толстуха такая, уселась позади него и вышивает.
Увидели они, что мы устраиваемся возле них, толстуха и зашипела: "Что
это, нет на реке другого места, что ли?"
А моя разозлилась и отвечает: "Порядочные люди, раньше, чем занять