"Ги де Мопассан. Папаша Милон" - читать интересную книгу автора

Тут же во дворе дома собрался военный суд, куда и доставили старика.
Ему стукнуло шестьдесят восемь. Это был низкорослый, тощий, сутулый
человек с большими руками, похожими на клешни краба. Из-под волос, редких,
выцветших и легких, как пух утенка, проглядывал почти голый череп. На бурой
морщинистой шее вздувались набрякшие жилы, уходившие под челюсть и вновь
проступавшие на висках. У соседей он слыл скупцом и сквалыгой.
Четыре солдата подвели старика к столу, спешно вынесенному во двор из
кухни. За стол, лицом к задержанному, сели полковник и пять офицеров.
Полковник заговорил по-французски:
- Папаша Милон! С самого нашего прихода сюда мы не могли нахвалиться
вами. Вы всегда были с нами услужливы, даже предупредительны. Но сегодня на
вас легло тяжкое подозрение, и с ним необходимо разобраться. У вас на лице
рана. Где вы ее получили?
Крестьянин не ответил.
Полковник продолжал:
- Ваше молчание уличает вас, папаша Милон. Но я требую ответа, слышите?
Известно вам, кто убил двух уланов, найденных утром у распятия на дороге?
Старик отчетливо произнес:
- Я.
Изумленный полковник запнулся и уставился на арестованного. Папаша
Милон стоял с равнодушным, по-крестьянски тупым видом, опустив глаза, словно
на исповеди у кюре. Волнение свое он выдавал лишь тем, что поминутно с
видимым усилием сглатывал слюну, как будто у него перехватывало горло.
Семья его - сын Жан, сноха и двое внучат - застыли шагах в десяти
сзади, перепуганные и подавленные.
Полковник продолжал:
- Известно вам, кто убил остальных наших разведчиков, трупы которых мы
находили каждое утро в течение месяца?
Старик с тем же тупым равнодушием повторил:
- Я.
- Что? Всех?
- Как есть, всех.
- Один?
- Один.
- Опишите, как вы это делали.
Тут старик занервничал: говорить предстояло долго, и это явно его
смущало. Он буркнул:
- А я почем знаю? Делал, как выйдет.
Полковник настаивал:
- Предупреждаю: запирательство не поможет. Так что лучше сознаться
сразу. Рассказывайте все с самого начала.
Старик нерешительно оглянулся на родных, замерших у него за спиной.
Поколебался еще немного, потом разом выложил:
- Через день, как ваши нагрянули, иду я вечером домой, часов этак в
десять. Вы с вашими солдатами одного сена забрали у меня на пятьдесят экю,
да еще корову, да двух овец. Я себе и сказал: "Ладно, пусть хоть все
отнимают - сочтемся". Я и за другое на вас зло держал, за что - после скажу.
Значит, иду я и вижу: сидит ваш кавалерист за моим сараем у моей канавы и
трубку курит. Я сходил, взял косу, подкрадываюсь сзади, а ему невдомек. Ну,
я и срезал ему башку с одного маха, что твой колос. Он охнуть не успел. Вы