"Томас Мор. История Ричарда III" - читать интересную книгу автора

король Эдуард сам отдал приказ совершить эту казнь, но когда он узнал о его
смерти, то жалостно оплакивал ее и горько раскаивался.
Третий сын, Ричард, о котором сейчас мы поведем речь, был умом и духом
равен каждому из них, но в телесной мощи и доблести далеко уступал им обоим:
мал ростом, дурно сложен, с горбом на спине, левое плечо намного выше
правого, неприятный лицом {13} - весь таков, что иные вельможи обзывали его
хищником, а прочие и того хуже. Он был злобен, гневлив, завистлив с самого
своего рождения и даже раньше. Сообщают как заведомую истину, что герцогиня,
его мать, так мучилась им в родах, что не смогла разрешиться без помощи
ножа, и он вышел на свет ногами вперед {В 1565 добавлено: "подобно тому, как
был рожден Агриппа".} (тогда как обычно бывает наоборот) и даже будто бы с
зубами во рту. Так гласит молва; то ли это люди по злобе своей говорят
лишнее, то ли само естество изменило свое течение при рождении того, кто в
течение жизни совершил столь многое против естества.
На войне он был весьма недурным военачальником, ибо к ней он был куда
более расположен, нежели к миру. Часто он побеждал, иногда терпел поражения,
но никогда из-за недостатка личного мужества или рассудительности {В 1565
эта мысль изложена иначе: "даже его соперники не приписывали это
неспособности или трусости с его стороны".}. Говорили, что он легко тратит
деньги и порой не по возможностям щедр: богатыми дарами он приобретал себе
непрочную дружбу, но ради этого был вынужден разбойничать и грабить в других
местах, навлекая прочную ненависть. Он был скрытен и замкнут, искусный
лицемер {1565 более пространен: "Он никогда не доверял никому своих планов,
кроме тех, в ком нуждался для их выполнения; но даже им он не открывался ни
раньше, ни больше, чем требовало дело. Любую роль мог он принимать, играть и
старательно выдерживать: веселье, суровость, важность, распущенность
принимал он на себя и хранил по мере надобности".} , со смирением в лице и
высокомерием в сердце: внешне льстивый перед теми, кого внутренне ненавидел,
он не упускал случая поцеловать того, кого думал убить; был жесток и
безжалостен, не всегда по злой воле, но чаще из-за честолюбия и ради
сохранения или умножения своего имущества.
К друзьям и врагам относился он с равным безразличием; если это вело к
его выгоде, он не останавливался перед убийством любого человека, чья жизнь
стояла на пути к его цели. Люди упорно говорят, что он собственными руками и
убил заключенного в Тауэре короля Генриха VI {В 1565 добавлено: "после того,
как он был лишен власти", "злобно погрузив кинжал ему под ребро, он пронзил
его и зарезал".}, причем даже без приказа и ведома короля, который,
несомненно, решившись на такое, поручил бы это палаческое дело кому-либо
другому, а не родному брату {В 1565 добавлено: "которого он, быть может,
считал выгоднее держать в своих руках живым".}. Некоторые разумные люди
полагают также, что без его тайного содействия {15} не приключилась бы и
смерть его брата Кларенса {В 1565 подробнее: "Хотя он выступал и возражал
против этого открыто, но если вникнуть в дело, то кажется, что протестовал
он слабее, чем человек, серьезно взявшийся защищать родного брата".}: хотя
он и выступал открыто против нее, однако же (как люди отметили) далеко не
так настойчиво, как если бы сердечно о нем заботился. И они, которые это
думают, полагают также, что еще при жизни короля Эдуарда он замыслил, что
сам будет королем в том случае, если королю, его брату (чья жизнь, он видел,
должна укоротиться от недоброго питания), случится умереть, оставив детей
малолетними (как это в действительности и произошло). Оттого-то, полагают