"Альберто Моравиа. Равнодушные" - читать интересную книгу авторанемного позже.
- Подождем ее вместе, - сказал Лео, наклонившись вперед. - Иди сюда, Карла, садись рядом. Но Карла словно не слышала. Она стояла у столика с лампой и, не сводя глаз с отбрасываемого абажуром круга света, в котором рельефно выделялись, сверкая всеми красками, безделушки и флакончики, тыкала пальцем в голову фарфорового китайского ослика. Ослик вез тяжелую поклажу: между двух корзин восседал толстый крестьянин в запахнутом на животе цветастом кимоно - эдакий деревенский Будда. Голова ослика раскачивалась вниз и вверх, и Карла, опустив глаза и сжав губы, казалось, вся сосредоточилась на этой детской забаве. - Останешься с нами ужинать? - спросила она наконец, не подымая головы. - Конечно, - ответил Лео и закурил сигарету. - Тебе это неприятно? Откинувшись на спинку дивана, он с жадностью разглядывал девушку: полные икры, втянутый живот, темную ложбинку между большими грудями, узкие запястья слабых рук и круглую голову, непомерно большую для тонкой шеи. "Какая аппетитная девочка! - подумал он. - Какая аппетитная!" Вожделение, точно дремавшее до времени, пробудилось в нем - кровь прилила к щекам, он готов был закричать от страстного желания. Карла снова качнула голову ослика. - Ты заметил, как нервничала мама за чаем? Все только на нас и смотрели. - Это ее дело, - сказал Лео. Он наклонился и будто невзначай приподнял край ее платья. - Знаешь, Карла, а ведь у тебя красивые ноги, - сказал он и попытался изобразить на лице некое подобие улыбки, но ничего не получилось. одернула подол. - Мама без конца тебя ревнует, - сказала она, взглянув на Лео. - Из-за этого жизнь в доме стала просто невыносимой. Лео пожал плечами, словно желая сказать: "Я-то что могу поделать". Он вновь откинулся на спинку дивана и положил ногу на ногу. - Последуй моему примеру, - флегматично сказал он. - Едва начинается буря, я умолкаю. Потом буря стихает, и все кончается миром. - Для тебя, - глухим голосом проговорила Карла, так, точно слова Лео зажгли в ней давнюю, слепую ярость. - Для тебя кончается миром... А для нас с Микеле... для меня? - дрожащими губами повторила она, прижимая руку к груди. - Я живу с ней, и для меня ничего не кончается. - Глаза ее гневно блестели. На миг она умолкла. Затем досадливо продолжала тем же тихим, дрожащим от обиды голосом, словно иностранка, растягивая слова. - Если б ты знал, как меня угнетает эта жалкая, серая жизнь! И так день за днем, день за днем! Ей показалось, что из погруженной в полутьму гостиной прихлынула к груди волна безнадежного отчаянья, черная, без единой светлой полоски пены, и тут же исчезла. Карла осталась стоять у столика, устремив взгляд в пустоту и задыхаясь от бессильной обиды. Они посмотрели друг на друга. "Ого, - подумал Лео, слегка растерявшись от этой вспышки ярости, - дело принимает серьезный оборот". Он протянул ей коробку сигарет. - Хочешь? - ласково предложил он. Карла взяла сигарету, закурила и шагнула к нему, вся окутанная дымом. |
|
|