"Даниил Лукич Мордовцев. Ирод " - читать интересную книгу автора

- Экстренно судный, голубка, экстренно... Да вы не щиплите мне бороду,
козлята, всю вырвете, - отбивался он от детей. - Сегодня суд назначен над
этим наглым самоуправцем - над Иродом. Он стоит, чтобы распять его на
кресте, как простого разбойника, и я это сделаю, клянусь богом Авраама,
Исаака и Иакова.
Эти слова так поразили Александру, что она сразу не могла прийти в себя
от изумления. Ирод, имя которого, несмотря на его молодость, гремело уже по
всей иудее, Самарии и Галилее, и вдруг на кресте, на позорной Голгофе! И это
говорит робкий и нерешительный Гиркан! А что скажут Антипатр и Фазаель?
Сердце Александры забилось и страхом, и надеждою... Они ограбили ее детей.
Они отняли у ее милого малютки наследственный престол.
- А ты нас, дедушка, пустишь на Голгофу посмотреть, как будут Ирода
распинать? - спросил Аристовул, ласкаясь. - Мы с раби Элеазаром...
- Замолчи ты, несносный мальчик! - перебила его мать. - Какое
преступление совершил Ирод?
- Он их много совершил, голубка, - рассеянно отвечал Гиркан, глазами
показывая своему любимцу: дескать, пущу на Голгофу.
- А я не пойду туда, дедушка, - конфиденциально шепнула на ухо деду
Мариамма. - Я боюсь.
- Дети, я вас выгоню! - серьезно сказала Александра.
- Ну-ну, не сердись, голубка, они будут смирно сидеть, - успокаивал ее
Гиркан. - Видишь ли, тебе известно, что когда Цезарь назначил Антипатра
прокуратором Иудеи, то он, от себя уже и с моего разрешения, определил
Фазаеля начальником Иерусалима и окрестностей, а этого разбойника, мальчишку
Ирода, послал от себя наместником в Галилею. Ну, эти-то, Антипатр и Фазаель,
ведут себя хорошо, слушаются меня, во всем исполняют мою волю... Сидите
тише, козлята (это к детям, шепотом). Ну, так Антипатр даже, с моего
согласия, разослал по Иудее повеление, в котором говорит, что иудеи,
преданные первосвященнику Гиркану, будут жить счастливо и спокойно,
наслаждаясь благами мира и своим благоприобретенным имуществом; но тот, кто
даст обольстить себя мятежникам, тот найдет в нем, Антипатре, вместо
заботливого друга - деспота, во мне же, в первосвященнике, вместо отца
страны - тирана, а в римлянах и в Цезаре, вместо руководителей и друзей -
врагов, так как римляне-де не потерпят унижения того, кого они сами
возвысили.
- Да, он хитрый, этот идумей, - как бы про себя заметила Александра.
- А старушка из Гефсиманского сада сказала нам, что он нас ограбил, -
прозвенела вдруг Мариамма, соскакивая с колен деда.
- Что? Что, козочка? - удивился последний.
- Ну, об этом после, дорогой батюшка, - отвечала Александра. - А ты
ничего еще не сказал о главном - об Ироде.
- Да, да, голубка, я к тому и веду речь, - сказал Гиркан, освобождая
свою бороду из рук Мариаммы, которая начала было заплетать ее в косу. -
Тебе, вероятно, неизвестно, что, когда брат мой, царь Аристовул, был
отравлен и войска его были разбиты римлянами, храбрый Иезеккия, верный
памяти отравленного царя, собрал небольшой отряд отважных иудеев, чтущих
заветы отцов, и стал громить пограничные города Сирии и римские легионы,
пролившие столько иудейской крови. Так этот разбойник Ирод, выслуживаясь
перед наместником Сирии, Секстом-Цезарем, родственником Цезаря-триумвира,
напал на Иезеккию, взял его в плен с некоторыми его соратниками и без