"Даниил Лукич Мордовцев. Авантюристы (Историческая повесть времени царствования Екатерины II) " - читать интересную книгу автора

- Как уволить?
- Совсем увольте, государыня, от службы.
- Что так?
- Неугоден я стал вашему величеству... Увольте-с.
- Помилуй, Захар! Чем я провинилась перед тобой? - она лукаво взглянула
на Ланского и Нарышкина.
Вяземский с бумагами в руках приблизился к столу. Захар быстро
поворачивается к нему и с дрожью в голосе говорит:
- Помилуйте, ваше сиятельство! Рассудите вы нас сами... Уволил я вчера
истопника Илюшку: курицу хохлатую в государственном птичнике украл, я его,
негодяя, и прогнал, чтоб и духу его во дворце не было... А теперь вот узнаю
стороной: нынче чуть свет он поймал государыню на прогулке да в ноги ей,
прикинулся казанской сиротой: семья-де большая, дети, слышь, мал мала
меньше, так он-де деткам и взял курочку, чтоб яички несла... А! Каков
плут!.. А она (Захар презрительно покосился в сторону императрицы) нет чтобы
примерно наказать плута, она же не токмо подлеца помиловала, взяла опять в
истопники, да еще и петуха ему дала!
- Ну прости, Захарушка, - упрашивала Екатерина, - вперед никогда не
буду.
Захар угрюмо повернулся к выходу. В это время к нему робко, на
цыпочках, подошел Нарышкин.
- Захар Константинович! - заискивающим шепотом просил он. - Будь отец
родной!
- Что изволите, сударь? - все с тою же угрюмостью спросил Захар,
останавливаясь в дверях.
- Захарушка! Будь друг! - умолял Левушка. - Достань мне живую муху в
паутине.
- Какую, сударь, муху? - спросил тот.
- Да простую муху, голубчик, знаешь, которая попадет в паутину и
бьется, жужжит, а паук ее все больше запутывает.
- На что вам, сударь?
- Да нужно, дружок, вот сюда в кабинет, а то я искал и тут, и везде,
хоть бы тебе паутинка! А мне до зарезу нужно.
- У нас, сударь, паутины нет, разве на чердаке.
- Так не достанешь?
- Не достану, сударь... Вам бы все шутить, а мне не до шуток.
И, не проронив больше ни слова, Захар сердито удалился.
- Матушка? - трагически воскликнул Левушка так, чтобы и Захар слышал. -
Прогони ты этого варвара Захарку! Ни одной мухи и ни одного паука у тебя во
дворце не оставил, все как помелом вывел.
- А на что тебе муха? - спросила императрица.
- Да нужно, матушка; не нужно было бы, не просил бы.
Екатерина с ласковой улыбкой обратилась к Ланскому, а потом к
Вяземскому:
- А верно, Левушка какую-нибудь проказу затевает; его проказы и
дурачества часто бывают умнее многих умных затей других умников.
Но, видя, что Вяземский ждет, а Храповицкий потеет над грудой
перлюстрированных писем и депеш, сделала вид, что ждет доклада.
- Я слушаю тебя, князь Александр Алекееич, - сказала она Вяземскому,
превратив за минуту веселое лицо в холодный мрамор.