"Даниил Лукич Мордовцев. Авантюристы (Историческая повесть времени царствования Екатерины II) " - читать интересную книгу автора

другого.
"Может, это и неправда... так, пошутил... Впрочем, молодость... Лучше
примусь за свои лекарства, вон их сколько на столе!.."
И императрица взяла верхний пакет.
- В собственные руки, - тихо прочла она, - от московского
главнокомандующего.
Она торопливо вскрыла пакет и пробежала бумагу. На лице ее показалась
улыбка.
- В Москве австрийский император, - сказала она Храповицкому.
У того на лице выразилось почтительное изумление, почти столбняк.
- Иосиф Второй в Москве, - с улыбкой повторила императрица.
То же тупое изумление на лице Храповицкого. Однако Захара это не
удивило.
- Понравилось, значит, матушка, у нас, - сказал он, еще раз обтирая
полотенцем вазы с яйцами.
- Ну теперь уже не понравится больше.
- Отчего, государыня?
- Там его Еропкин под арест засадил.
Теперь пришла очередь и Захару удивляться:
- Как же так, государыня? Он нам за это войну объявит.
- Не бойся, Захарушка, это такой же император, как у нас был Емелька
Пугачев.
- Так, стало, самозванец, матушка?
- Самозванец, какой-то барон фон Вульф, спьяну назвал себя австрийским
императором, и его за это и заарестовали.
- И поделом.
В это время в кабинет вошел Лев Александрович Нарышкин в полной
парадной форме, а за ним четыре камер-лакея несли на носилках исполинское
красное яйцо аршина в два длиною и полтора в округлости.
- Что это, Левушка? - улыбнулась императрица.
- Красное яичко вам, матушка государыня, - отвечал серьезно Нарышкин, -
пришел похристосоваться с вами.
- Очень рада... Только и яйцо уж у тебя...
- Большое яйцо, великое, как и сама ты, матушка, великая.
- Ох, льстишь ты мне, разбойник, - смеялась Екатерина.
- Не льщу, матушка, а правду говорю.
Камер-лакеи бережно положили яйцо на стол и удалились.
- Ну, похристосуемся же, - сказала Екатерина, - Христос воскресе!
- Воистину воскресе!
- А вот тебе яичко.
- А вот тебе, матушка.
Все подошли к чудовищному яйцу. Вдруг верхняя половина его сама собой
открылась, и оттуда выглянуло прелестное розовое личико белокурого мальчика
лет десяти.
- Баба! - радостно закричал мальчик, выскакивая из яйца и бросаясь со
стола прямо на шею императрице. - Баба милая!
- Саша! Голубчик мой! - воскликнула со слезами государыня.
Это был великий князь Александр Павлович, любимый внучек Екатерины. Ему
шел теперь одиннадцатый год, и он был очень живой, очаровательный ребенок.
Сама императрица говорила однажды Храповицкому: