"Глеб Морев. Критическая масса, № 1 за 2006 " - читать интересную книгу авторагораздо более важные, чем культура и выгода. Моя последняя книга называется
"Зона opus posth, или Рождение новой реальности", и сейчас я хотел бы акцентировать внимание именно на моменте рождения новой реальности, когда не может идти речи ни о какой культуре и ни о какой выгоде. Если мы будем думать о культуре или выгоде, то новая реальность никогда не родится в нас, и тогда все становится бессмысленным. А что нам делать с классическим наследием, в котором феномен гениальности все-таки неопровержим? Как нам его слушать, воспринимать? С классическим наследием нам ничего не нужно делать - оно дано нам как данность, от которой некуда деться. Что же касается феномена гениальности, то он ни опровержим, ни неопровержим - он просто утратил внутреннюю необходимость. Человек, который может сказать сам себе сегодня: "Я - гений, ибо я написал гениальную вещь", есть просто неадекватный, невменяемый человек. Понятие гениальности - это атрибут помпезных концертных залов и не менее помпезных залов оперных театров, построенных в XVIII-XIX веках. К нашему времени это не имеет никакого отношения. Но сегодняшние технологии позволяют нам освободиться от обязательств той ситуации. Возникли носители, которые позволяют "перетащить" "Севильского цирюльника" в квартиру блочного дома. Перенос одной ситуации в другую ситуацию означает рождение новой ситуации и упразднение двух предшествующих. Нет больше ситуации "Севильского цирюльника", и нет больше ситуации квартиры в блочном доме - есть ситуации "Севильского цирюльника", звучащего в квартире блочного дома. И здесь неправомерны, ибо изначально "Севильский цирюльник" не должен звучать в квартире блочного дома, а квартира блочного дома изначально не предназначена для звучания "Севильского цирюльника". Однако поскольку "Севильский цирюльник" все же звучит в квартире блочного дома, то становится важным вопрос о средствах переноса одной ситуации в другую. Проще говоря, важным становится вопрос о носителях информации. Но здесь возникает и другой вопрос: а возможно ли вообще услышать "Севильского цирюльника" в условиях квартиры в блочном доме? Возможно ли проникновение одной ситуации в другую? Может быть, возникновение одной ситуации делает невозможным существование другой ситуации? Может, возникновение квартиры в блочном доме делает невозможным соприкосновение с "Севильским цирюльником"? А что, если наличие хотя бы одного блочного дома в мире начисто исключает существование оперы? Я не знаю ответов на эти вопросы, хотя и предчувствую их со всей очевидностью. Как говорили в советских детективах, "вопросы здесь задаю я". Поэтому множество ваших вопросов наталкивает меня на свой и очевидный. Насколько я знаю, вы вовлечены в современное оперное "производство". Как это согласуется с вашими "антиавторскими" позициями, ведь опера - высшая форма концертности и музыки-продукта, дважды зафиксированного: не только в тексте, но и в постановке? Написание оперы может быть оправданно и возможно, только если иметь в виду изначальную невозможность ее написания в данное время. Всякий человек, собирающийся писать оперу, просто вынужден претендовать на что-то великое, потому что писать невеликую оперу не имеет никакого смысла. Но, утратив |
|
|