"Ричард Морган. Сталь остается ("Страна, достойная своих героев" #1)" - читать интересную книгу автора

из Херлиригов.
- Ого! Болотная кровь.
- Да. К тому же и замуж вышла неудачно. С точки зрения Эскиатов. -
Рингил поймал себя на том, что раздражается все сильнее, однако сдерживаться
не стал. - За какого-то торговца. О том, что происходит, Эскиаты тогда не
знали, но, откровенно говоря, по-моему, если бы и знали, то, скорее всего, и
палец о палец бы не ударили.
- Гм... - Милакар посмотрел на свои руки. - Эттеркаль.
- Вот именно. Помимо прочих, твои старые приятели, Брюзга Снарл и
Финдрич.
- Гм...
Рингил прищурился.
- Что такое? Какие-то трудности вдруг возникли?
Молчание. Где-то внизу, на первом этаже, кто-то наливал воду в большую
емкость. Милакар, похоже, прислушивался к доносящимся оттуда звукам.
- Грейс?
Глаза их встретились, и Грейс выжал из себя неуверенную улыбку. Таким
Рингил его еще не видел.
- С тех пор как ты уехал, Гил, многое изменилось.
- Так расскажи.
- Это касается и Эттеркаля. Солт-Уоррен сейчас совсем не тот, что был
когда-то, до Либерализации. Конечно, и тогда о работорговле знали все. Об
этом и Поппи постоянно твердил, и Финдрич, когда удавалось его
разговорить. - Слова вылетали у Милакара изо рта с такой скоростью, словно
он боялся, что его оборвут, не дадут высказаться. - Ты не поверишь, когда
увидишь, как там все разрослось. Деньги, конечно, большие. По-настоящему
большие. Ни на кринзанзе, ни на фландрине таких никогда не зарабатывали.
- Ты вроде как завидуешь.
Улыбка мелькнула и тут же погасла.
- Деньги обеспечивают протекцию. Сейчас нельзя прийти в Эттеркаль и
устроить там разборки, как в наши времена, когда все решали сутенеры и
улица.
- Ну вот, ты снова меня разочаровываешь, - усмехнулся Рингил, хотя под
легкомысленным тоном скрывалось нарастающее беспокойство. - В прежние
времена в Трилейне не было улицы, по которой ты не мог бы прошвырнуться.
- Как я уже сказал, многое изменилось.
- Помнишь, как нас пытались не допустить на праздник воздушных шаров в
Глейдсе? "Мои предки построили этот вонючий город, и пусть никто не думает,
что какие-то засранцы с шелковыми поясочками заставят меня прозябать на
помойке". - Рингил цитировал Милакара, и голос его прозвучал эхом,
пролетевшим через много лет, а черты лица сами собой затвердели. - Помнишь?
- Послушай...
- Конечно, теперь ты сам живешь в Глейдсе.
- Гил, я же говорил...
- Да, говорил. Многое изменилось. Слышал.
Он не мог больше прятать его, то сочащееся ощущение утраты, еще одной
потери, смешивающееся с давним, накапливавшимся годами чувством измены, что
горчило сейчас на языке.
Рингил вскочил с кровати, как будто увидел скорпионов на простынях.
Последние лучи гасли, последнее тепло рассеивалось. Посмотрел на оставшегося