"Александр Моралевич. На десерт " - читать интересную книгу автора

закаленный, никакой мороз его не ужжёт - ящеричным манером ползет вверх, на
гольцовую бровку. А за спиною у него не автомат, не карабин Симонова, не
снайперка Драгунова - за спиной у него толстоствольная уродская винтовка
"Лось". Только неспроста берёт лишь её для зимних охот капитан. Наморожены
ветки в тайге до звона, поглядеть на стебелек тальника - так чуть толще
вязальной спицы. И всегда-то на кормежке, в тальниках получается валить
зверя, а армейская пуля чокнется о тальниковый прутик - и ведет пулю в
сторону. А "Лось" - он пулю-картофелину извергает из ствола, в мерзлом
тальнике она всё равно что просеку рубит. Щщак - и от контузящего, тяжкого
удара сперва сгорбится, сбычится зверь, а вот и враскачку упал, заголил
кверху все четыре ноги, и только слабеющие струи пара из ноздрей всё ниже
бьют в вечернее лиловое восточносибирское небо. Здесь выскочат из
утепленного кузова солдаты и, думается, выхватят они топоры и ножи и почнут
членить и порцевать неподъемную лосиную тушу. А нет! Портативной лебедкой на
танковом брезенте со стальными прочными коушами подхватывают солдаты тушу -
и в кузов её. И молоденький солдатик при мешке, при венике, при совке - прыг
на снег, и все кровавые комочки кропотливо сметёт в мешок. И как не было тут
добыто зверя. А если местность позволит - так вдоль, поперек убойного места
поелозит, буксанет колесами капитан, повзъерошит сугробы - и ищи-свищи,
никакой тут незаконной добычи копытного животного не было. А тушу эту
лосиную разделают в гарнизоне, за стальными воротами при очень резких в
своих полномочиях автоматчиках. И пойдет то мясо на подкормление солдат, и
офицерской столовой перепадёт, и по отдельности шматов пять - командованию
гарнизона.
Однако, не прост здешний начальник охотуправления Евгений Борисович
Тхорик. И как-то на областном партхозактиве взял он за форменную пуговицу
капитана Шнайдера и сказал: к вам у меня, капитан, нелицеприятный есть и с
далеко идущими последствиями счетец. Крепенько вы на крючке у охотнадзора. И
как бы не обломился вам трибунал.
Под эти слова не полез в бутылку капитан Шнайдер: мол, мы-ста да
вы-ста! Только ногтем подчеркнул он в программке партхозактива: гля-ка,
Евгений Борисович, после перерыва какие тут будут жевать вопросы:
транжирство японской лесозаготовительной амуниции, поступающей в область по
обменной приморской торговле, да снятие стружки с областного архитектора
Шегеры, да вопрос о коллективном утонутии подледных рыбаков ввиду подпуска в
озеро Фундуклей тепловодов из градирен ГРЭС. А наши ли это вопросы? Не наши.
Так что отбросим мы в своих отношениях запал, поедем ко мне домой, сядем
рядком и поговорим ладком.
И позвонил домой капитан Шнайдер, что прибудет он с гостем, а потом на
капитанском "газике" прирулили они в охотуправу, где что-то занадобилось
Тхорику, а потом покатили к Шнайдеру.
Тут рассчитывал Тхорик, что обнаружена им будет в доме хозяйка - ну,
непреложно дебелая и даже при усах Фейга Шмульевна. Сильно ошибся при этом
охотовед. Глаз не оторвёшь, вот какая встретила их хозяйка, по фактуре -
лакомей не бывает, а по нации - бурятка. Одним словом - Жанна Дашиевна. Всем
взяла Жанна Дашиевна, только ноги подкачали малость. Коротковаты ноги, так
прикинул Евгений Борисович, да чуть с кривинкой. А кривинка эта присутствует
от векового бурятского конничества.
-Ну, - сказал капитан, поднимая граненый стакан с водкой, - начнём
стирание граней между профессиями. Зай гезунд, Евгений Борисович. Лахаем!