"Дэвид Моррелл. Последняя побудка" - читать интересную книгу автора

серый и густой, что не видишь даже дерева в двух шагах. Руки своей и то не
видно. И не забывай, что сердце у меня колотилось как бешеное, и если
раньше я просто перепугался, то теперь со мной творилось нечто неописуемое.
Кошмар и жуть, - сказал он и засмеялся. - Я не понимал, куда иду. Я знал,
что мне не найти ни того охотничьего шалаша, ни своей хижины. Но я понимал,
что идти вперед нет смысла, тем более я не знал куда. Идти, пока не упаду и
не замерзну, мне тоже не светило. И вдруг что-то внутри как будто щелкнуло
и я овладел собой. Может быть, я просто обессилел. Когда я увидел первый же
намек на укрытие - всего-навсего два валуна с впадиной между ними, я
забрался туда, нагреб перед собой снега, чтобы заслониться от ветра, и стал
ждать. Я прекрасно понимал, что засыпать нельзя, и принялся есть, чтобы не
задремать. К тому же я подумал, что еда - это вроде какая-никакая работа
для организма. И вот я сидел в своем укрытии и ел. Черт возьми, я слопал
почти все, что взял с собой, а снег все валил, и ветер крепчал, и я,
наверное, случайно уснул, потому что вдруг почувствовал, что не могу
дышать. Проснулся и не увидел ничего: я весь был завален снегом. Кое-как
удалось выбраться из него, и я чуть не ослеп от солнца. Не знаю, сколько я
там проторчал, не меньше суток, наверное. Я не имел понятия, где я и как
пойду по такому глубокому снегу, но одно было ясно: охотничий шалаш слишком
далеко. Значит, надо возвращаться в мою лачугу. Я начал рассматривать
знакомые вершины, прикинул, в какой стороне от них моя хижина, и еще целый
день пробирался к ней по снегу. Несколько раз свернул не туда, но вообще-то
нашел ее довольно легко. Самое трудное было идти по снегу. Ну, я проспал
там целый день, а проснувшись, кое-что понял. Во-первых, каким я был
дураком, что решился подняться сюда. И прежде всего потому, что пошел один.
Я же ни черта в этом деле не смыслил. Во-вторых, потому что решил: раз я
столько всего пережил, значит, могу вынести все, что угодно. Подумаешь,
зима оказалась суровее, чем я предполагал: если бы я все обдумал, ничего бы
не случилось. У меня оставалось полно еды в хижине. Я знал, что вокруг
водится дичь. К тому же замерзшие лошадь и мул - дополнительное мясо, если
бы только удалось их разрубить. Так что, как ни крути, мои дела не так
плохи.
И я начал ставить ловушки, находил поблизости озера и реки, где лед
был не слишком толстый, и разбивал его. Потом стал находить следы на земле
и выискивать норы. Около них тоже ставил ловушки и еще около кустов, где
была обгрызенная кора. Конечно, как и во всем, мне пришлось многому
научиться. Мне рассказывали, как ставить ловушки, но одно дело слушать, а
другое - делать самому. Иногда я ставил капкан недостаточно хорошо, и зверь
убегал как миленький или утаскивал капкан с собой. Но постепенно у меня
стало получаться все лучше и лучше, я осваивал науку, ставил капканы в
более удачных местах, и вскоре у меня появились бобры, лисы, кролики, даже
волки. Я тут же свежевал их, варил мясо бобров и кроликов, каждый вечер
выделывал кожи, а по-настоящему тонкую работу оставлял на время, когда
налетали бури.
А бури налетали достаточно часто, но мне было тепло, еды хватало, да и
работы тоже, так что я не скучал. В ясные дни я вставал с рассветом, весь
день охотился, возвращаясь к вечеру. Единственная опасность была отморозить
ноги, бродя в воде. Но у меня была одежда, чтобы переодеться, когда я
промокал, и к тому же у меня хватило ума испробовать свои снегоступы, так
что дела шли совсем неплохо.