"Грант Моррисон. Энциклопедия Брайля (Сб. Кровь? Горячая!")" - читать интересную книгу автора

Наказаний? Это ведь не оно, скажите? - Страх обернулся паническим ужасом,
когда Л'Оглав начал пристегивать к креслу ее лодыжки. Энциклопедия снова
сомкнулась вокруг нее. Чьи-то шаги отдались гулким эхом в каменном
коридоре.
- Это Кресло Полного Отказа, - сказал Л'Оглав. - Прощай, любовь моя.
И схватил ее за волосы и запрокинул ей голову.
- Нет, не надо. Подожд...
Ей в рот вбили жесткий кляп - вбили жестоко, ломая зубы и дробя слова
в невнятный лепет.
Звук шагов приближался. Энциклопедия расступилась, образуя проход. В
кожаном саквояже глухо позвякивала блестящая сталь. Л'Оглав наклонился и
прошептал ей в ухо:
- Помни, ты всегда можешь прийти ко мне за советом.
Она дергалась и билась о спинку кресла, но оно было прочно прикручено
к полу.
- О, моя радость, - сказал Л'Оглав. - Держись, не сдавайся в
последний момент. Вспомни, кем ты была: одинокая, опустошенная, всеми
покинутая. Теперь ты уже никогда не будешь одинокой. - От него пахло мятой
и спермой. - Сейчас у тебя есть возможность войти в новый мир, где нет ни
запретов, ни ограничений. Где неприемлемо только одно - добродетель.
Саквояж открылся с легким щелчком. На свет извлекли иглу. Восемь
дюймов прозрачного звона.
- Отдай себя миру Энциклопедии Брайля! Знание, доступное лишь этим
избранным, не воплощается в словах слышимых или зримых. Это знание
постигается только прикосновением.
Теперь она все поняла - буквально за миг до того, как иглы проткнули
ее барабанные перепонки. Запах собственной мочи и фекалий стал последним
запахом, который она обоняла, - ей разрушили и это чувство. В заключение
ей отрезали язык и кинули его ангелу вместо игрушки.
- Теперь иди, - сказал Л'Оглав, но она уже не слышала его слов. В его
голосе звучала печаль. Для него путь в Империю Бесчувствия был закрыт. -
Иди к своим братьям и сестрам.
Отвязанная от кресла, Чертог Алого Мяса упала в руки собратьев - глав
Энциклопедии Брайля. Тела сплелись воедино. Слепые руки касались
чувствительной кожи. Они обнимали ее и вылизывали ее раны, принимая в свой
круг.
Она кричала истошно и долго - но лишь один человек в этой комнате
слышал ее. Потом, полностью опустошенная, она умолкла.
И стала читать.
И читать.
И читать.