"Грант Моррисон. Энциклопедия Брайля (Сб. Кровь? Горячая!")" - читать интересную книгу автора

призрак имени. Вихри шума и сполохи цвета у нее в голове слились в единый
поток, который уже невозможно, нельзя выносить.
Первый порез вызвал спонтанный оргазм. Мозг ее вспыхнул, как игровой
автомат при выигрыше. Она корчилась и кричала, но оставалась стоять на
ногах, пока крюки и толстые иглы разрывали ей кожу.
Стоны и слезы, оргазм за оргазмом.., все тело покрыто рядами рубцов и
шрамов. Одна на морском берегу, где больше нет никого и не может быть,
Патрисия наконец поняла, что это было за слово, которое она выводила на
мокром песке. И как только она это поняла, волна накатила на берег и смыла
все ее письмена. Ее личность была окончательно стерта в белом сиянии боли
настолько чистой и совершенной, что она перестала быть болью и обернулась
экстазом. Это было предельное освобождение. Ее больше не было, толстой
дурнушки Патрисии. Ее вычеркнули из жизни - иглами, умеющими говорить.

***

Она приходит в себя и понимает, что все еще держится на ногах. Тонкие
струйки крови текут по телу, образуя красный узор на полу. Она касается
своего живота. Свежие раны горят, но она все равно водит кончиками пальцев
по линиям брайлевского алфавита. Читает фразу и с трудом верит, что
подобная мерзость вообще бывает - не говоря уж о том, чтобы ее записали в
словах. Все ее тело исписано столь изощренными и немыслимыми жестокостями,
что ум просто отказывается это воспринимать. Такие вещи просто не имеют
права на существование. Ей стало плохо. Голова закружилась, и она не
смогла читать дальше.
- Я жива. До сих пор жива... - Вот все, что она может сказать. В
конце концов она падает. Но Л'Оглав стоит рядом и успевает ее подхватить.
- Добро пожаловать в Энциклопедию, - говорит он, посыпая ее раны
солью. Жжение просто невыносимо. - Теперь ты Глава 207. Чертог Алого Мяса.
Она кивает, откликаясь на новое имя, и он выводит ее из комнаты и
ведет вниз, в незнакомый коридор. Она чувствует, что теряет сознание. Ей
надо что-то спросить у него. Больше она ничего не помнит. Помнит только,
что надо спросить.
- Особняк, - выговаривает она непослушными губами. - Кто хозяин
особняка?
- А ты еще не догадалась? - отвечает Л'Оглав. Он привел ее в бальный
зал, где ее ждали сотни людей. Все остальные главы. Она улыбается бледной
и слабой улыбкой:
- А что теперь? Можно мне сесть?
- Такое случается очень редко, - говорит Л'Оглав, - чтобы вся
Энциклопедия собралась в одном месте. И только в такие моменты наша жизнь
обретает смысл. Уверяю тебя: то, что ты испытаешь сейчас, превзойдет все
твои прежние опыты физического удовольствия. Для тебя это станет
предельным, самым прекрасным моментом падения в скверну. Я обещаю.
Он усадил ее в тяжелое деревянное кресло.
- Я тебе так завидую, - сказал он. - Я всего-навсего Оглавление.
Темные тайны и мерзости плоти мне недоступны.
Он крепко стянул ее руки ремнями и прикрутил их к подлокотникам
кресла.
- Что вы делаете? - испугалась она. - Ведь это не Кресло Для