"Борис Андреевич Можаев. Степок и Степанида" - читать интересную книгу автора

Нас трое: шкипер Федот, человек неопределенного возраста - старчески
сух, но еще черноволос, в облезлой стеганой фуфайке и парусиновых туфлях, я
и Степок Звонарь, мужик лет пятидесяти, с красным помятым лицом и босой.
Несмотря на сильный свежий ветер, на нем всего лишь драная белая рубаха да
пестренькие штаны, такие ветхие, что, того и гляди, грех наружу вывалится.
Чуть поодаль от нас сидела, укутавшись в клетчатую шаль, пожилая
женщина - только глаза одни видны, блекло-голубенькие, как цветочки льна. В
ногах у нее стояли две корзины: одна с ежевикой, другая с калиной.
Все ждали катера. Я ехал в город, женщина - до своего села, километров
за десять, а Степок пришел жену встречать.
Небо хмурилось на дождь. Река взъерошилась сивыми мелкими гребешками,
словно озябла; и прибрежные тальники посерели от перевернутых исподней
стороной, рвущихся на ветру листьев.
- И с чего меня так трясет? Иль съел холодного?
- Пить поменьше надо, - вступает в разговор женщина. - Да хоть бы
фуфайку надел. А то в одной рубахе. Прямо атлет...
- Да кто ж это в сентябре куфайку носит?
- К примеру, я, - ответил Федот.
- Ты на службе, по необходимости, значит. А я куда хочу, туда пойду.
Степок встал, поддернул штаны.
- Пойду хоть чайку хлебну. У тебя там осталось немножко?
- Осталось. На вот ключ от каюты. - Федот подал ему ключ.
Тот запрыгал по глинистым ковлагам вниз, к пристани. Рубаха на спине
его захлопала и вздулась пузырем.
- Господи, посмотришь на него - и то инда мурашки по коже ползут. Вот
злыдарь-то! - сказала женщина, кутаясь плотнее в шаль.
- А что он делает?
Я прожил здесь полмесяца и каждый день видел его пьяным.
- Дурака валяет, - ответил Федот.
- Сколько же можно?
- Всю жизнь. Такая уж порода. У него отец сроду не работал. Наймется,
бывало, стадо пасти - ребятишек с коровами отошлет, а сам на колокольню
звонить. Ни один праздник без его звону не обходился. И руками и ногами
дергает колокольные веревки. Только, бывало, голова трясется. Их так и
прозвали - Звонарями. Все они вокруг церкви побирались.
- Но церковь уже лет тридцать как закрыли.
- Церковь закрыли - колхоз открылся. Степок сразу в бригадиры. Как же!
Беднота... Почет и уважение. Он двадцать с лишним лет все командовал. Надо
тебе за дровами съездить - бери поллитру и ступай к Степку. Или огород
вспахать... Он вина-то выпил - озеро. Какая уж ему теперь работа?
- Что ж его, за пьянку сняли?
- Да ну! Колхоз объединили. Из нашего целого колхоза одну бригаду
сделали. Трех бригадиров за штат.
- И все не работают?
- Зачем? Одного учетчиком на ферме устроили. Второй помер. Почка у него
заблудилась. Резали его врачи, резали... Все почку искали.
- Не нашли? - спросила женщина.
- Так и не нашли, - ответил Федот.
- Это все невренность, - сказала женщина.
- А то что ж, - согласился Федот. - Только на нервах и живем.