"Борис Андреевич Можаев. Степок и Степанида" - читать интересную книгу автора

- У нас тоже у одного жена была дальняя, из лесной стороны. Реки сроду
не видела. Нонешней весной во время ледохода под ней берег просел. Она у
воды была. Вытащили ее из воды честь честью. Но она померла через неделю. На
нее повлияло.
- Через нервы и жизни лишаются, - вздохнул Федот и, помолчав,
добавил: - Внизу моет вода, а берег кусками хлыщет.
- А может, это от холоду? - спросила женщина.
- И холод действует на берега, и ветер, - философски заметил Федот. -
Природа, одним словом. Тут что от чего зависит - не враз определишь. Вот
скажи, отчего такой холод в бабье лето приключается? Отродясь такого не
бывало, чтоб в начале сентября иней на траву ложился.
- А в Москве теплее, чем здесь. Передавали, будто там ночью не было
заморозка, - сказал я. - А ведь Москва севернее!
- Ой нет! - оживилась женщина. - Мне вчера дочь написала из Москвы - по
утрам у них тоже сурьезность.
- Борь, а Борь! - раздалось с пристани. - Купи мне одеколону в долг! -
я же совсем позабыл - на катере приедет Ваня Ромозанов. Он за пенсией
поехал. Я возьму у него и тебе отдам.
- Ты чего пристал к человеку? Неужто он по твоей прихоти побежит в
деревню за одеколоном? - сказал Федот.
- Дак я сам сбегаю. Ты мне дай шестьдесят семь копеек, Борь?! А Ваня
приедет - я отдам тебе.
Он, как козел, в несколько прыжков поднялся на берег и, тяжело дыша,
протянул руку.
Я дал ему рублевую бумажку. Он в момент сунул ее в карман.
- Я сейчас, мигом обернусь.
- А Степаниду встречать? - остановил его Федот. - Сейчас катер
подойдет.
Степок в нерешительности остановился: бежать в деревню - жену опоздаешь
встретить. Опасно! Остаться здесь - рубль надо возвращать... Жаль!
- А сколько времени? - спросил он.
- Без десяти пять.
- Видишь, а в пять катер приходит, - сказал Федот.
- Ну, тогда я чайку еще выпью... Погреюсь. - Он снова спрыгнул с
берега. - А Ваня Ромозанов приедет - я верну тебе долг. Ты, Борь, не
беспокойся.
- Вот совесть! - покачал головой Федот вслед Степку.
- А забоялся жену-то не встретить. Видать, строгая, - сказала женщина.
- Она бьет его. Намедни он у нее выручку стащил да пропил. Они с
матерью ему всю голову разбили. Недели две, как турок, в чалме ходил.
- А он что, глупый, не пожалился? За такое и под статью угодить можно.
- Они сами на него же все и свалили. Сами дерут, сами же и орут... Я
прибежал той ночей - он валяется на полу, а Степанида в сенях кричит:
"Помогите! Задавил совсем, разбойник!" Я свет включил - у него из головы-то
кровь розовыми пузырями. Прямо пеной пенится.
- А може, мозговое окружение? Сукровь то есть.
- "Чем они тебя?" - спрашиваю. А он: "Рашпилем", - говорит. И рашпиль
тут же у порога валяется. Здоровенный, как валек. А старуха на печи лежит и
тоже орет: "Развода требую, развода!"
- Господи! Страсти-то, страсти какие... - торопливо приговаривает