"Борис Можаев. Тихон Колобухин" - читать интересную книгу автора

виноградом "Мадлен-Анжевин".
- Тихон Спиридонович, откуда все это взялось?
Отвечает скромненько:
- Садовники присылают со всех концов... Кто семена, кто черенки. И я
посылаю. Помогаем друг другу.
На стене у Колобухина висит карта европейской части Союза, - карта
перекрещена черным карандашом, и как раз в пересечении диагоналей обведен
жирный кружочек.
- Вот это и есть Малые Бочаги - пуп земли, - говорит Колобухин.
Разговор у нас был долгий, сумбурный, немыслимо разнообразный. Тихон
Спиридонович все не хотел говорить про то самое, ради чего я пришел к нему.
Делал он это не столько из скромности или боязни, сколько из желания
понять - с кем имеет дело, прощупать, что ты за птица, ну и себя показать.
- Интересно, вы не знаете, - отчего это бельфлер-китайка подмерзает?
Спрашивает и смотрит на меня так, словно я и пустил по свету этот
неустойчивый сорт яблонь.
Что-то мычу неопределенное, пожимаю плечами, а Тихон Спиридонович
сочувственно кивает головой и завлекает меня все дальше в словесные дебри:
- Как мы знаем, аммиачная селитра убивает широколистник, лебеду и
сурепку, а против злаковых сорняков ничего не придумано. К примеру, против
пырея. Или, может, я отстал? Извиняюсь, конечно, вы не в курсе?
Услыхав, что я не "в курсе", он откинется на стуле, прикроет глаза,
долго молчит, и чуть заметная улыбка играет на его сухих губах. Насладившись
моей полной неосведомленностью, он добреет, начинает себя показывать:
- Скажу вам по секрету - омаиновая мазь из семян осеннего
безвременника - лучшее средство против рака кожи.
- Что вы говорите?!
- Не верите? Сейчас покажу.
Он моментально снял рубаху, повернулся ко мне спиной и показал желтое
пятно на лопатке:
- Вот. Меланома была. Врачи отказались, а я вылечил. Нюра, подтверди!
От шестка обернулась жена его, с покорным, одутловатым, нездорового
цвета лицом:
- Истинная правда... Это не мазь, а сущая отрава. Как огнем жгла его.
Он, бывало, как повязку наложит, так полночи крыком крычит.
Анна Петровна хоть и занята своим делом - жарит нам яичницу, подает
огурцы, квас, но постоянно начеку, слушает, что говорит Тихон Спиридонович,
не надо ли слово нужное вставить.
- А вот еще что интересно... - продолжает Тихон Спиридонович. - В нашей
аптеке никто эритрицын не брал. Залежался. Но заболела девочка у соседки...
- Чем?
- Головная боль и температура...
- Да вроде бы она жаловалась на внутренности, - отозвалась от шестка
Анна Петровна.
- Это возможно, - кротко соглашается Колобухин. - Боль, она хоть и
чувствуется в голове, но причинную связь имеет с внутренними органами. Так
вот я и говорю соседке: Марья, не ходи ты за лошадью в колхоз. День
потратишь, а то и два - не отвезешь девчонку в больницу. Сама видишь -
уборочная кампания в разгаре. Вот тебе записка - сбегай в аптеку и скажи:
Тихон Спиридонович Колобухин для себя, мол, просит этого лекарства.