"Славомир Мрожек. Любовь в Крыму (пьеса)" - читать интересную книгу авторавпрочем, что там театр! А после театра? Что она после спектакля делает?
ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ужинает и идет в гостиницу. ВОЛЬФ. С кем? Я же помню ту гостиницу в Курске. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ну, может, ни с кем, с коллегами. ВОЛЬФ. Да вы, товарищ, издеваетесь надо мной. Коллеги! Знаю я эту банду. Вроде бы артисты, искусство, всякие там Ведекинды, а у каждого только одно на уме. Нет, Иван Николаевич, я так дальше жить не могу. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Но ведь как-то живете. ВОЛЬФ. До последнего времени жил, но больше не выдержу. И знаете почему? С некоторых пор у меня расстройства начались. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Нервы? ВОЛЬФ. Не нервы, а Лилиана. Я, товарищ, ответственный работник, спец по железным дорогам. Строю всероссийскую транспортную систему. Наградами отмечен. Вот! (Указывает на награды, перечисляя.) Это за Бурятский транзит, это за вокзал в Смоленске, за Казбар, за Вологду, за Кубань, за Перекоп, за мост через Донец... ЗАХЕДРИНСКИЙ (встает). Поздравляю от лица советской власти. ВОЛЬФ (встает). Служу Советскому Союзу. Торжественное рукопожатие, затем оба садятся. Ну и сижу вот так ночами, над чертежами работаю, над расчетами, а сам думаю: Где она сейчас? Что делает? С кем? И знаете что? У меня рельсы начинают путаться. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Рельсы? ВОЛЬФ. Да, а рельсы в нашей работе - первейшее дело, им положено быть прямыми и параллельными. А я уже ничего прямого не вижу, и рельсы у меня ЗАХЕДРИНСКИЙ. А что, если - голову сунуть под кран... ВОЛЬФ. Не помогает. От холодной воды у меня в голове уже стреляет, а узел как в ней застрял, так и сидит. Какой теперь из меня спец, Иван Николаевич. В лучшем случае - шнурки распутывать гожусь. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Это ужасно, Рудольф Рудольфович, поистине ужасно. А вы не пытались от нее уйти? ВОЛЬФ. Пытался!? Да я уже вещи не раз паковал! ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ну и что? Пауза. ВОЛЬФ. Я ее люблю. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Безвыходная ситуация. ВОЛЬФ. Вы-то хоть меня понимаете? ЗАХЕДРИНСКИЙ (взглянув налево, туда, где исчезла Татьяна). Еще как... ВОЛЬФ. Тогда сами представляете, каково мне. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Представляю, конечно. Нам с вами никто не поможет. ВОЛЬФ. Не знаю как вам, зато знаю точно человека, который сможет помочь мне. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Не верю, Рудольф Рудольфович, в подобных делах помочь невозможно. Говорю вам, как брату. ВОЛЬФ. Вы можете. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Да ведь я эту путаницу из рельсов в вашей голове не распутаю. Они железные. ВОЛЬФ. Зато в вашей власти сделать так, чтобы она покончила с театром. ЗАХЕДРИНСКИЙ. Как, например? |
|
|