"Сергей Дмитриевич Мстиславский. Накануне: 1917 год " - читать интересную книгу автора

- Ну? - заулыбался Иван, не выпуская руки Мариши. - Вспоминали? То-то
меня нынче - как ангела на воздусех... И толк, кажется, есть: вот, солдата
привел: ежели свяжемся... А насчет риска - это вы напрасно. Я же не
знаменитый какой. По первому разу провал, - в охранном и личности моей
нет... У вас как? Очень мне охота опять с вами на работу, как на заводе
было. Товарищ Василий ничего вам не говорил? Я просился, чтоб меня по
вашей линии направили: к женскому дню подготовку проводить... агитатором.
- Да уж, хорош! - покачала головой, посмеиваясь, девушка. - Подвели
меня! Товарищ Василий мне из-за вас даже выговор закатил: "С женской
подготовкой, говорит, не управляетесь, - приходится к вам с другой работы
перебрасывать. Неужели нельзя никого из своих институтских, хотя бы,
девушек взять".


Глава 16

Наташа

Из своих, медицинского института? Не так просто, если да же Наташу,
по гимназии одноклассницу, давнишнюю подругу, два года вместе в одной
комнате живут, - и ту не удалось до сих пор ввести в работу.
Но как введешь, когда у человека совсем о другом мысли? Наташа -
милая девушка, душевная, но о жизни у ней совсем наивные какие-то понятия
и других она не хочет. В первый же раз, когда Марина заговорила с ней о
политике, о революции, прикрыла уши ладонями: доктору с политикой дела
иметь нельзя. Для доктора все люди должны быть одинаковыми, его
призвание - облегчать страдания людям, а страдают от болезни, от
физической боли все одинаково - черносотенец и революционер, самый злой и
самый добрый. Доктор должен лечить только. И никаких "врагов" у него не
должно быть. Разве может доктор стрелять с баррикады? Не может!
- Должен!
Наташа чуть не расплакалась.
- Я тебя, Марина, ужасно люблю. Но если ты так считаешь, я уж не знаю
даже... И какой же ты тогда врач!
Поспорили. И потом Марина пробовала не раз, но под конец отступила.
Ведь нельзя ж, в самом деле, "уговаривать" человека стать революционером.
В нашу революцию - единственную настоящую, честную, беспощадно до конца -
право имеет пойти только тот, у кого и сознание, и чувство, что он не
может не пойти, что для него другой жизни нет. Марина положилась на жизнь:
жизнь сама приведет. Ведь кругом делается такое, что честному человеку,
живому, нельзя не стать революционером.
Но месяцы шли - Наташа не видела. Аудитория, лаборатория, анатомичка,
книги. Зачеты. А с декабря еще и этот студент-санитар, красивый, но
неприятный, - Андрей. Роман по всей форме. Сейчас, впрочем, едва ли не
оборвался этот роман: Наташа никогда не говорит об Андрее, и в комнате,
возвращаясь, Марина ни разу не заставала его. И Наташа хмурая-хмурая, -
видно, что на сердце у нее саднит. Надо бы поговорить по душам, да как
найдешь время, если домой удается попасть - да и то не всегда - только
позднею ночью. Институт, амбулатория, партийной работы прибавляется со дня
на день: женский день - 23 февраля - надвигается, а поднять на