"Сергей Дмитриевич Мстиславский. Накануне: 1917 год " - читать интересную книгу автора

- С крови та баня! - донесся из задних рядов глухой, крепнущий злобою
голос. - Братскую кровь льют.
Полковник распрямил плечи. Улыбка сошла с губ.
- Братскую? Бунтовщики, краснофлажная сволочь, престолу и родине
изменники, - тебе, что, братья? Так и немец тебе братом окажется!
Прямо против полковника, в первой шеренге дежурного, с винтовками
вышедшего взвода, - унтер-офицер с бритым резким лицом, ответил (голос на
весь плац):
- У немцев солдат, как у нас: рабочий и мужик. Какой у нас с
немецкими мужиками и рабочими может быть спор: что они, что мы -
одинаково: на бар работаем.
- Так-так... - протянул батальонный. - Речистый ты, оказывается, как
я посмотрю, Мартьянов. Как по-нынешнему говорится: оратор. И народ крепко
любишь, видать: за это тебе похвала и честь, от меня первого. Только с
мысли верной тебя кто-то сбил: если ты народу радеешь, в первую очередь
должен бы роте разъяснить, что за самовольный выход полагается
военно-полевой суд; половину на расстрел, половину на фронт, на передовые
позиции, в самое опасное место; семьи, по отобрании имущества, - в ссылку.
Только лютый враг мог такое присоветовать вам - эвакуированным, то есть по
гроб жизни освобожденным от боевой опасности.
- А приказ? - крикнул из рядов неуверенный голос. - В канцелярии
приказ об отправке лежит, знаем!
- Приказ? - изумленно поднял брови полковник. - Это вам какой же...
оратор... эдакую подлейшую ложь? Никуда и никогда рота не тронется. Не
только что на фронт, но и на улицы: из казармы ни шагу. Честным словом
удостоверяю, и вот, крестным знамением. - Полковник перекрестился широким
крестом, не снимая папахи. - На обман взял вас немецкий шпион,
подосланный, не иначе. Под расстрел обманом подвести честных солдат: нас
тут горсть, притом безоружных, а в Питере двести тысяч верного царского
гарнизона. Своих немцев хотел выручить: Вильгельму ж конец приходит, бьют
его союзники насмерть, не сегодня-завтра мир, всем, за родину честно
стоявшим, великие от государя императора будут награды. А вам... Казни
такому мерзавцу мало!
Мартьянов шевельнул винтовкой. На штык взять полковника?.. Но
солдатские лица вдоль по шеренге насуплены и растеряны, глаза в землю.
Мир. Награды. По двести штыков против каждого. И оружия, действительно,
нет.
Сразу надо было. А теперь - похоже, что поздно.
Поздно. Полковник улыбнулся, покивал благодушно.
- Ну, господь с вами: грех да беда на ком не живут. Замутили вам было
головы, вижу. Да к честному никакая вражья, изменническая зараза не
пристанет. Я вас, слава богу, не первый день знаю: честные вы, отечеству
истинно преданные ребята. Накатило - прошло! Так и быть, взыскивать ни с
кого не буду. В казарме сейчас отец Георгий молебен служить будет по
случаю победы над немцами: кстати и свое прегрешение замолите. Налево
кругом, марш!
И сам двинулся первый, с левой ноги, по-строевому. Четко отбил
поворот фельдфебель, в шеренгах - минутная дрогнула как будто заминка, но
тотчас мотнулись в одном, в другом ряду, обертываясь на месте, папахи,
перемешались лица с затылками, затопотал шаг, с десяти на сто, на двести,