"Лео Мулен. Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы (X-XV вв.) " - читать интересную книгу автора

вторникам. Цитировавший эти факты бенедиктинец написал: "За недостатком
теологической строгости (ибо на самом деле Одилон показывает здесь себя
более милосердным, чем сам Господь), эта идея, тем не менее,
свидетельствует о величайшем благочестии и высшей любви".
Воинственность. Она необходима, если заметить, с какой неистовостью
ополчаются на догматы веры их критики. Можно вообразить себе смятение Петра
Достопочтенного, когда он услышал утверждение Петра де Брюи (1126-1147) о
том, что не надо крестить детей, что сами церкви бесполезны, равно как
бесполезна молитва живых для облегчения участи мертвых, а также о том, что
он питает отвращение к Кресту, поскольку на нем был распят Спаситель, а
посему крест следует предать публичному сожжению.
Существование, пример и деятельность аббатств, которые можно сравнить
с центрами духовной энергии и социальной активности, с рупорами
христианства, представляются совершенно необходимыми и оправданными. Какими
бы иногда ни казались монастыри, они все же были мощными факторами
рационализации мышления и поведения людей, чудесным средством воспитания в
людях самоконтроля и уважения к закону, а их так не доставало в
средневековом мире!
Именно монашество обороняло аванпосты христианства, которым постоянно
грозила беда (и изнутри тоже); именно монахи явились тем щитом, благодаря
которому города были защищены, а враги отброшены. Одним словом, монашество
поддерживало жизнь веры, и благодаря ему вера выжила.
Благодаря усилиям еремитов очистилась и возвысилась народная вера с
почитанием местных святых и реликвий. Монахи проповедовали религию более
внутреннюю, более личную, в большей степени соответствующую требованиям
нравственности. Их проповедь покаяния, их личные примеры подталкивали
падшего человека, ставшего жертвой греха, обратиться к сокрушению о своих
грехах, к раскаянию и исповеди. Идеал бедности, утвердившийся на протяжении
последующих десятилетий (вспомним о бесчисленных братствах мирян, которые
поднимут знамя этого идеала), имел своим источником именно монашескую
жизнь. В итоге эта жизнь даст "четкое направление к цели вечного спасения",
и этим стремлением будут явственно отмечены следующие века.

Глава I
Долгий день монаха

Распорядок

Колокол отметил полночь. В звучащих молитвами сумерках люди спешат к
хорам, бесшумно ступая по полу. Начинается долгий день монаха. Час за
часом, он будет протекать в ритме утрени и заутренних служб, первого,
третьего, шестого и девятого канонических часов, вечерни и повечерия.
Невозможно установить точно, как монах использовал время. Прежде
всего, потому, что сведения о Средневековье в этом плане весьма
приблизительны, а сама эпоха, по сравнению с нашей, была менее
чувствительна к ходу времени и не придавала ему большого значения. Затем,
потому что распорядок дня был различным в разных монашеских орденах и
конгрегациях, как во времени, так и в пространстве. И, наконец, потому что
в одном и том же монастыре время суток варьировалось в зависимости от
времени года и церковного круга богослужения. Можно привести много разных