"В.К.Мюллер. Пират королевы Елизаветы " - читать интересную книгу автора

которому и им следовало бы поклониться. Все время, пока мы произносили
молитвы, пели псалмы и прочитывали главы из Библии, они сидели и внимательно
слушали, при каждой паузе единодушно издавая восклицания. Пение псалмов им
так понравилось, что всякий раз, когда они потом к нам приходили, их первой
просьбой было: Gnaah, то есть чтобы мы пели. Уходя от нас, они ни за что не
хотели брать с собой полученное в подарок и возвращали все назад, очевидно
считая себя достаточно вознагражденными таким свободным доступом к нам.
Через несколько дней их собралось около нас видимо-невидимо. Из толпы
выделились два посланца их царька, которые жестами давали нам понять, что
сам царь, hioh, должен скоро прийти. При этом они что-то долго, не менее
получаса, говорили: один словно подсказывал другому тихим голосом, тот
повторял то же самое громко. Из жестов их можно было понять, что они просят
нашего генерала послать что-нибудь их царю в знак того, что он будет
встречен нами с миром. И, когда просьба их была удовлетворена, они,
радостные, поспешили к своему hioh, a вскоре тот показался и сам, окруженный
свитой телохранителей, красивых и статных людей воинственного вида.
Впереди всех шел человек со скипетром в руках, сделанным из какого-то
черного дерева. На скипетре висели два венка, один - больше, другой -
меньше, с тремя длинными цепочками и мешком с травой Tabah. Цепочки сделаны
были, по-видимому, из кости, прекрасно отполированной. Количество мелких
крохотных звеньев в цепи было, можно сказать, бесконечно. Только избранные,
немногие имеют право носить такие цепочки, но и для них количество цепочек
ограничено: у кого - десятью, у кого - двенадцатью, так что, чем больше
цепочек, тем почтеннее данное лицо.
За человеком, несшим скипетр, шел сам царь; на спине его был плащ из
кроличьих шкурок, доходивший до пояса; на телохранителях были такие же
плащи, но из другого меха. На голове их были перья и пух, растущий здесь на
одной траве, напоминающей наш латук. Эта трава священна, семена ее
употребляются только при жертвоприношениях, и пух имеют право носить только
приближенные царя. Позади шли простые люди, нагишом, с длинными волосами,
собранными сзади в пучок, с воткнутыми перьями.
У всех лица были раскрашены в белый, черный или другие цвета; каждый
нес в руках что-нибудь в подарок. Сзади всех шли женщины и дети; у каждой -
по корзинке с травой Tabah или с названным выше пухом, или с жареными
рыбками. Эти корзины были украшены раковинами жемчужницы.
Между тем генерал, предусмотрительно желая быть готовым к худшему,
собрал вокруг себя весь свой экипаж. Все мы стояли, имея самый воинственный
вид и готовые каждое мгновение к самозащите. Но туземцы остановились в
некотором отдалении, приветствовали нас, храня полное молчание. И затем
опять повторилась, как и прежде, церемония речей. Потом скипетроносец начал
песню и в такт ее стал приплясывать. К нему присоединились царь, его
телохранители и все прочие; женщины тоже плясали, но молча. При виде такой
невинной картины генерал распорядился допустить всех внутрь нашего
укрепления, где пение и пляски продолжались, пока все не устали.
Затем все попросили нашего генерала сесть, и царь обратился к нему с
просьбой или, если только мы правильно его поняли, с мольбой принять всю его
страну под свою руку, стать их царем и покровителем. Что такова была его
подлинная мысль, мы нашли подтверждение в том, что царь возложил на его
голову венок со всеми цепочками и назвал при этом имя hioh. Генерал не счел
удобным отказываться от предложения, потому что не хотел вызывать в туземцах